Она остановилась, как в стену уперлась, перед эскалатором, ведущим наверх, к выходу, к стеклянным дверям, за которыми должен был ждать ее Захар. Ее толкали, задевали, недоуменно, а кто-то и зло оборачивались, а она стояла, даже глаза закрыла, и думала:

«Я его сейчас увижу, и мне страшно! С ума можно сойти, что же это такое-то, а?..»

Она открыла глаза, послала подальше странные мысли и встала на ленту эскалатора.

Она увидела его еще через двери! Сразу! Зинаиду поразило, что она, оказывается, запомнив всего его до мельчайших подробностей, совсем забыла, как он на нее действует – шаманство какое-то! Словно околдовал кто…

Сердце подпрыгнуло куда-то в горло, перекрыв возможность дышать, что-то сильно стукнуло в голову, ноги ослабели…

Он высматривал ее среди выходящих, выделяясь из массы движущихся и стоявших, тоже кого-то ожидающих людей, как адмиралтейский линкор на фоне захудалых, суетливо снующих баркасов.

Или Зинаиде так казалось в ее нежданной-негаданной влюбленности.

Высокий, стройный, в расстегнутом черном длинном пальто, без головного убора, несмотря на ощутимый морозец на улице, со здоровущим букетом роз в руках – мечта принцесс на всех горошинах мира!

У нее даже слезы навернулись и защипало в кончике носа.

Он волновался. Сильно.

Зина и увидела, и почувствовала его волнение, а когда Захар отыскал ее взглядом и немного расслабился – она и это сразу поняла.

А он больше ее взгляд не отпускал. Она подошла, совсем близко, не отводя глаз. «Что-то, наверное, надо говорить…»

Ах, да! Есть ведь определенные правила поведения на все случаи жизни! Черт, вспомнить бы еще, как там предписано себя вести в пункте, скажем, первом: «встреча». Или, блин, «свидание»? Или «встреча-свидание номер два»?

Для начала неплохо бы поздороваться. И смотреть желательно в сторону или рассеянно, но точно не прямо в глаза…

– Ты не звонил, – так и не отведя взгляда и задвинув любые правила подальше, констатировала Зина. – И я подумала самое плохое. О тебе. О себе. О нас. И попрощалась с тобой. Совсем.

Поздоровалась, называется. Ничего не скажешь! Все-то через пень-колоду.

– Черт! Зи-ин! Я совсем не поэтому не звонил! – Он даже перепугался. – Я хотел… думал пригласить тебя в готовую квартиру… так решил! Но не получилось, как задумал!

Он не отводил тревожного взгляда.

– Понятно, – кивнула Зинаида и вспомнила дедушку Леву:

– «И имел стратегический план…»

– Да, его! – обрадовался Захар ее пониманию. – Но обстоятельства, черт, пришлось менять задуманное и решать все на ходу!

– Значит, если бы не обстоятельства, ты так и не появился бы? – совсем уже не понимая, о чем идет речь, пыталась хоть что-то прояснить Зинаида.

– Как это – «не объявился»? – проявлял, в свою очередь, «чудеса сообразительности» Захар Игнатьевич, между прочим, единичный суперспециалист в стране, а может, и во всем мире.

– Так же, как до сегодняшнего дня, – улыбнулась Зина.

И вдруг ей сделалось легко и радостно на душе, как в детстве на больших качелях, когда раскачиваешься сильно-сильно, до предела, – и страшно, и дух захватывает, и весело, и летишь высоко, высоко, счастливая!