– Светка, она себя угробит такими занятиями! – роптал возмущенным шепотом любящий отец. – А стрельба! Я ее на соревнованиях посмотрел: слезы! Она такая маленькая, худенькая, тонюсенькой ручкой держит этот пистолетище! Такое ощущение, что это он ее держит, а не она его!

– Ген, ну что возмущаться! Ты же знаешь, какая она у нас, вроде покладистая, спокойная, а когда дела касается – кремень! Вот же характер! И потом – да, она миниатюрная, но ведь побеждает на этих чертовых соревнованиях! Все в «десятку» лупит, я поражаюсь!

– Ладно, решили так решили, отговаривать не станем! – наверное, в миллионный раз повторял папа одну и ту же фразу, больше уговаривая себя. – Разонравится – сама бросит!

– Эта не бросит! – покачала головой мама. – И не разонравится ей, Ген.

И Зиночка поступила – с первого раза в «десятку», как стреляла! Кстати, к моменту поступления она стала мастером спорта по стрельбе и победила во множестве соревнований.

– То есть ты – эксперт-криминалист? – уточнил Захар.

– Ну да, – подтвердила Зинаида.

– Да уж, удивила! – восхитился Захар. – Кажется, тут кто-то говорил о моей необычной профессии?

– А в моей профессии нет ничего необычного. Лабораторные опыты и исследования, много компьютера, много микроскопа, колб, реактивов, аппаратуры и очень много отчетов.

– А выезды на место преступления?

– Бывали, а как без них. Но только в первые пять лет после института, когда я в районном отделении работала и немного – в Центральном. А сейчас я – ведущий специалист экспертно-криминальной лаборатории Главного управления и на место преступления не езжу, в лаборатории отсиживаюсь.

– Да, Зинаида, ты меня восхитила, честно! – признался Захар. – Прости, если я правильно понимаю, то твоя работа – это сплошной ненормированный график, а как семья, муж, дети к этому относятся?

– Вообще-то ничего необычного – как у любого служащего, с девяти до шести, но когда аврал и срочные экспертизы, бывает, и сутками работаем.

– И часто аврал-то?

– Да почти всегда! – тихо рассмеялась Зинаида. – А мужа и детей у меня нет, если ты хотел выяснить мое семейное положение.

– Хотел, – не стал скрывать Захар.

– Обычно таким заходом про наличие семьи барышни выясняют, вроде бы намеком, далеко не тонким…

– А я не намеком, я прямиком, – усмехнулся Захар.

– Ну, тогда и я прямиком, – предупредила Зинаида, – у тебя, судя по тому, что ты рассказал, совсем уж жизнь ненормированная, и дома ты не бываешь, как твоя семья с этим живет?

– Да уже никак. Развелись мы с Ириной.

– Мне жаль, – искренне посочувствовала Зинаида. – Извини.

– Да ничего страшного и трагичного. А сын в этом году оканчивает школу, а потом приедет ко мне в Москву, поступать и жить.

На самом деле – ничего страшного и трагичного.

Так, бытовуха, разновидности банальной, подотряда житейской. Захара всегда не было, по совокупности отъездов – по девять-десять месяцев в году.

А куда денешься? Он выбрал себе такую работу!

Но Ирина не жаловалась, не роптала, знала все о его профессии: ее отец тоже был нефтяником. И про вахты, трудности и какими потом-кровью доставались деньги – она тоже знала. И полностью отдавала отчет, за кого вышла замуж, реально представляя себе их будущую семейную жизнь.