К сожалению, часто используют много неопределенных, «стертых» слов и выражений, таких как «высший класс», «мило», или «это вещь», «дело». Следует отыскивать близкие по смыслу слова (синонимы), которые вносили бы ясность и разнообразие. Прежде всего остерегаются чересчур большого числа прилагательных, предназначенных для украшения. С другой стороны, обилие существительных без определений делает речь бедной и сухой. Мы помним о том, что многие слова имеют эмоциональную окраску. Есть разница между выражениями «высказывать умные вещи» и «болтать об умных вещах»; между словами «дама», «женщина» или «баба»*. (Приглашение на торжественный вечер для военных гласило: «От всего сердца приглашаются офицеры со своими почтенными супругами, унтер-офицеры со своими супругами, рядовые со своими женами».) «Лик», «лицо» и «харя» обозначают одно и то же. Но какое различие в значении! Никто не скажет «лик преступника», никто не скажет и «физиономия Шиллера».

Марк Твен однажды сказал: «Различие между правильным и почти правильным словом, как между молнией и светлячком». Вместо формулировки: «Над горами больше не дует ветер» Гете предпочел написать: «Горные вершины спят во тьме ночной».)

Один иностранный посланник пожаловался своему шефу на то, что немецкий язык чрезвычайно труден; зачастую два слова обозначают одно и то же: speisen – es-sen (есть), schlagen – hauen (бить), springen – hupfen (прыгать, скакать), senden -schicken (посылать). Министр ответил, что немецкий язык еще намного сложнее, чем это представляется господину посланнику: «Можно сказать: die Volksmenge isst (толпа ест), но нельзя вместо isst употребить speist; можно сказать: die Uhr schlagt(чacы бьют), но нельзя вместо schlagt употребить haut, можно сказать: die Tasse springt (чашка подскакивает), но нельзя вместо springt употребить hupft, – и Вы тоже являетесь посланником, Gesandter (от слова senden), но никак не Geschickter (от слова schicken)!» Если выбор слов осуществляют недостаточно тщательно, это может стать причиной недоразумений и беспрерывных споров. Столько многозначных слов; «на некоторых, таких как "форма", "идеализм"…лежит пыль теорий и заблуждений столетней давности, они покрыты слизью и спутаны, и едва ли возможно отследить все запутанные разветвления значений… Здесь благодать не только тем лишенным ясности умам, которые охотно бродят на ощупь в густом тумане мыслей, но также и всем софистам и пустозвонам, желающим ловить рыбу в мутной воде» (Эрдман).

Употребление превосходной степени очень быстро сходит на нет. (Впрочем, оно легко вызывает возражения, как это заметил еще Бисмарк.)

Осторожнее с сокращениями слов. В джунглях сегодняшних списков сокращений многие читатели с трудом находят требуемое. Страсть к сокращениям процветает повсюду.

Слова-вставки и звуки, свидетельствующие о затруднении (а, ох, не) у ораторов всегда на старте. Между ними прокрадываются целые легионы таких словечек: «не правда ли?», «естественно», «н-ну», «н-да» и так далее. Ни один оратор не может от них избавиться полностью, но тем не менее каждый должен себя контролировать.