Затем, дабы немного смягчить это ложное учение, он добавил: «Однако, поскольку я не читал о данного рода мнении ни у какого другого автора, я не хочу, чтобы сказанное мной расценили как стремление противопоставить себя общепринятым взглядам. Я предлагаю все это лишь в порядке дискуссии и отдаю все на суд осторожного читателя».

Когда указанный труд отца Лами был издан вторично в Антверпене (Anvers) в 1649 г., автор добавил следующую ремарку: ««Позволительно ли защищать собственную честь от нападающих на нее?»: Апит. 103, ad. 118. Я предлагаю в данном случае мнение, которое может показаться новым, но оно было впоследствии мной найдеро почти в тех же выражениях у Педро Наварра (L. 2,de rest. с. 3, п. 371–372) и у Сайруса (Sayrus), который учит о том же, вводя различение, аналогичное используемому мной: Lib. 6. THES. CASUUM CONSC, с. 17, п. 22–23».

Но высший Совет Брабанта по требованию генерального прокурора, сперва испросив и добившись цензуры на данную доктрину от архиепископа Мехеленского (de Маlines) и священного факультета в Лувене, запретил публиковать это второе издание, покуда <из текста о. Лами> не будет устранено упомянутое воззрение. Видя подобный поворот дела, защитники этого сочинения предоставили Совету следующий текст для публикации вместо уже приводившегося нами: «Поэтому духовные лица и монахи, соблюдая умеренность оправданной самообороны, могли бы, по крайней мере, защитить честь, происходящую от добродетели и мудрости. Скажу больше: они оказываются просто обязанными, хотя бы по закону милосердия, защищаться порой подобным образом, как, например, когда утрата ими репутации могла бы привести к бесчестью всего Ордена. Однако они должны делать это, соблюдая умеренность, как сказано в пункте III и далее, где я даю широкое рассмотрение этого предмета. В первом издании не сказано ничего, выходящего за рамки прочитанного мной впоследствии у Педро Наварра из Толедо, теолога, обладающего большим авторитетом (L. 2, de rest. с. 3, п. 371, et seq…) Можно принять во внимание, — продолжает он, — два вида чести, на которые способен человек: один, исходящий из духовного блага, а именно из интеллектуальных добродетелей, каковыми являются мудрость, осмотрительность, знание и т. д. или из добродетелей, коренящихся в воле, каковыми выступают все добродетели вообще. Ибо человек оказывается достойным почета и уважения по причине благих качеств его души не только в сообществе мудрецов, но и среди тех, которые мудрецами не являются. Другой вид чести происходит от благ телесных, таких как сила, здоровье, красота и т. д. Следовательно, есть основание сказать, что непозволительно совершать убийство с одинаковым правом ради защиты чести любого из указанных видов: это возможно только защищая честь, относящуюся к первому виду, которая является истинной и достойной того, чтобы ее желали саму по себе. Таким образом, нельзя убивать для защиты чести второй разновидности, кроме случаев, когда это необходимо или полезно, дабы снискать другие блага; исключая последние случаи, убийство возбраняется<…> Именно об упомянутом втором виде чести идет речь у Коваррувия (Covarruvias) (3