– Черт возьми, почему вы хотите привязать мои проблемы к этому обстоятельству? – спросил Росс с недоумением, хотя было заметно, что он потрясен этим известием.

– Думаю, все объясняется трагедийностью обстоятельств, лишивших Дайану ее настоящих родителей. – Взволнованная Патриция осторожно подбирала слова. – Когда ей было два года, родители решили провести отпуск, так сказать, среди дикой природы в горах и, взяв с собой ребенка, отправились в Колорадо. И однажды во время грозы на их палатку упало дерево… Их смерть была мгновенной. Через сутки люди наткнулись на несчастного ребенка. Она бродила вокруг палатки и плакала навзрыд, повторяя одно и то же: «Виновата, больше не буду… виновата, больше не буду…» Вероятно, когда началась гроза, Дайана проснулась и ушла из палатки. Скорее всего, родители ей запрещали делать это, поэтому, когда случилась трагедия, она восприняла это как наказание за непослушание. У девочки наверняка был нервный шок.

– Какой ужас! – сказал Росс и, подойдя к жене, встал за ее стулом и положил руки ей на плечи.

– Конечно, можно и нужно говорить о том, что все это не прошло бесследно. Ее поведение в момент смерти Тэми легко объяснить. Она, безусловно, не помнит, что с ней происходило в двухлетнем возрасте, но в подкорке… вы, думаю, понимаете, о чем я. Одного не возьму в толк, почему Мадлен держит это в тайне.

– Но ведь я никогда не посвящала ее в то, что происходило со мной в те дни, когда мы потеряли Тэми. Я думала, что схожу с ума. Кроме того, мама терпеть не может никаких стрессовых ситуаций.

– А я тогда была в тех краях на практике, – продолжила Патриция свой рассказ. – Приходит как-то ко мне одна женщина, как оказалось – дальняя родственница матери Дайаны, и рассказывает мне все это. При этом говорит, что своих детей полон дом, мол, тяжело и все такое. А Мадлен тогда была в критическом состоянии: ей сообщили, что у нее никогда не будет детей. Что было дальше, легко догадаться. – Да, – прошептала Дайана.

– Думаю, Росс, Дайана действительно была несправедлива к вам, обвиняя в смерти Тэми. Но это защитная реакция ее нервной системы. Не она виновата, не ее вина… Понимаете меня?

– Понимаю! Все понимаю, – сказал Росс. Патриция взглянула на Дайану, перевела взгляд на Росса и с облегчением вздохнула.

– Ну, дети мои, мне пора восвояси! Свою миссию я выполнила. Мадлен, думаю, выгонит меня из дома, когда узнает.

– Милая тетя Патриция, спасибо за все! Думаю, я и мама… у нас будет полное взаимопонимание. Скажите ей, что я люблю ее и что она моя мама, настоящая.

Дайана обернулась и посмотрела на Росса. У нее есть муж, подумала она, любимый, родной, и разве имеет значение – родная она дочь или приемная.

Когда Патриция уехала, Росс, обняв Дайану, прижал к себе.

– Прежде всего нужно держать тебя покрепче, чтобы ты не удрала. Конечно, если пожелаешь оставить в мужьях такого самонадеянного дурака. Прости меня! Я во всем виноват.

– Ты скорее не дурак, а самодур, особенно когда считаешь, что во всем прав, – сказала она строгим голосом, будто и в самом деле раздумывала, брать ли его в мужья. – Росс, милый… – Она прижалась щекой к его груди и замолчала, потому что не могла найти нужных слов, чтобы он понял, как сильно и нежно она его любит.