Нас выстроили в шеренгу приказав молчать и слушать. Я ожидал чего угодно, например разбирательства, проясняющего причину обнаружения живого лейтенанта, командира отделения, Алис Ларсен, вопреки гибели всего личного состава на обороняемой планете, но оказался неправ.

Подозрения закрались не беспочвенно. Например, нас ни разу не расспросили о корабле, существование которого является событием в Содружестве Живан, если следовать пояснениям Алисы о его уникальности. Класс кораблей «Интерстэллар» – это нечто такое, что и подумать страшно.

Напичканный технологиями ушедших он наверняка присвоен тем, кто нас обнаружил. Ведь принадлежность к научным судам, выявленная в результате мимолётного знакомства, просто-напросто обязана поставить на повестку вопрос о его происхождении, как и нашему пребыванию на борту в качестве пилотов, капитана и членов команды. Но ничего такого из вопросов не прозвучало до сих пор, ни от кого.

– …приговариваетесь к отбытию наказания в Системе Сигма-4. Планету выберут непредвзято, открытым голосованием уполномоченных офицеров, или жребием. Приговор обжалованию не подлежит!

Я вернулся из мыслей к завершению монолога. До меня наконец дошло то, что вызов группы новоиспечённых героев, и дезертиров, в первую очередь, осуществлён с единственной целью, а именно, для зачитывания приговора и его немедленного исполнения. Влипли походу, конкретно. А на что я надеялся?..

Всю дорогу обратно я нахожусь с чувством преддверия к скорому и безвыходному статусу изгоев. Сбежать с планеты, где охрана не нужна как явление, вряд ли удастся без помощи извне, а она, помощь эта, не предвидеться в ближайшем будущем. Алиса успешно скрывала свою принадлежность к опальному Дому Дэ, Арсэнов, посему содействие от монархистов изгоев отпадает, что означает только одно – искать выход самим, причём более перспективный, чем реабилитация на полях сражений.

Избежать поля боя не сможем, по любому, так что необходимо подумать над увеличением команды единомышленников за счёт новых участников. И где их, интересно, брать, если Алиса дала чётко понять о серьёзности положения с тайной своего монаршего происхождения. В погоне за наградой её сдать могут в два счёта. Н-да, ситуёвина ещё та. Надо думать, а что ещё остаётся на данный момент?

Пока размышлял нас успели вывести наружу, к той самой площадке у посадочного плато. Но вывело из раздумий не это, а суета техперсонала, вооружённого средствами спасения и контейнерами с инструментами.

Врачи с медицинскими кофрами скрылись за несколькими отбойниками, расположенными по периметру довольно внушительной площади с короткими взлётно-посадочными полосами. Все чего-то ждут. Нервозность при этом нарастает, что отчётливо читается в ментальном окружении, без всякого напряга с моей стороны.

– Что-то намечается, – подметила Алис.

– И, это что-то, очень не радостное, от слова «совсем», – подключилась рассудительная Валерия. – Вот и нас остановили. Суетятся стойкие солдатики. Кстати, насчёт стойкости, я не настаиваю на терминологии, – глянула на разбегающихся с иронией. – Что будет, а? Чего ждать-то?