— Черт возьми, Эд, я один буду эту кашу расхлебывать? — в сердцах бросил Мэлор.

— А чем я могу помочь? — послышался голос Эда.

Мэлор вздрогнул и повернулся на голос. Эд стоял у дверей в камеру, облокотившись на угол. Как всегда, высокий, худощавый и скуластый.

— Эд, твою мать, что случилось? Ты обещал больше не возвращаться.

— Это воспоминания других тебя и меня, — ответил Эд, нисколько не смутившись, и потер мочку уха. — Ты чувствуешь, насколько мы гениальны? Мы создали в дневниках отражения своих личностей.

— Вопрос, где они теперь, эти отражения?

— Не знаю. Думаю, растворились в нас.

— Или мы в них. Что ты помнишь о пребывании в Пульте? — Мэлор вскочил с койки и принялся расхаживать взад-вперед по камере.

— Ничего, — ответил Эд. — Я так и планировал. В Пульте мы существуем в бессознательном состоянии, близком к анабиозу. Ты сам всегда утверждал: существование разума без тела невозможно. Обратного пока не доказано.

— Да, это основной постулат, исходя из которого я строил Пульт. Но я не чувствовал обратного перехода. Я вообще не почувствовал, как меня стало больше или меньше, чем было до этого. Я помню, как бежал из клиники, помню, как нашел мать, как стрелял в отца. Мы вообще перенеслись или все эти воспоминания Кости лишь мой бред?

— Безусловно, перенеслись. Ты ведь помнишь, как отец стрелял в тебя?

— Помню, — кивнул Мэлор.

— Вот тебе и доказательство. Костя Бирюлев такого знать не мог.

— Но когда ты успел собрать в блоке КЕА-3 протокол TOU-23-1?

— Как когда? Я строил его параллельно со строительством Пульта, — ответил Эд и сел на нары. — Кто-то должен был позаботиться о нашей безопасности.

— Ясно, — кивнул Мэлор. — Расскажешь, как работает протокол?

— А ты расскажешь мне об устройстве Пульта? — вопросом на вопрос ответил Эд.

— А то ты не знаешь?

— Откуда? Ты ведь ничего не знаешь о моей «Амброзии»?

— Гм… это название твоего протокола переноса личности? — улыбнулся Мэлор. — Довольно прямолинейно. Нет, не знаю.

— Вот и твой Пульт для меня загадка, — ответил Эд. — Я, конечно, знаю принцип его действия и возможности, но создать подобный никогда не смогу.

— Подожди, а почему тогда я никогда не видел в пульте твоих «вставок»?

— Так все и работает, Мэлор, — развел руками Эд.

— Но ты видел Пульт. Ты знал, что я строю. Как ты можешь утверждать, что не знаешь, как он устроен?

— Мэл, опомнись, я по-прежнему ты, и я понятия не имею, почему ты в тайне сам от себя строил «машину переноса личности».

— Ясно, — Мэлор вновь сел на койку. — И что мы теперь будем делать? Пульт готов к запуску. Мы можем начать в любой момент. Но сами мы застряли в этом теле.

— Разве это плохо?

— А то! За два убийства нас точно посадят в психушку пожизненно. А там нас будут колоть химией, и через пару месяцев мы превратимся в овощ. И никому не будет дела, что убийства совершили параллельные мы, которые, теперь, кстати, тоже мы.

— Угу, а точнее, ты.

— Вот именно! Боже! Как меня много, — вздохнул Мэлор. — Слушай, а когда я стрелял в отца, это был я, или параллельный я?

— А тебе принципиально?

— Не знаю, — пожал плечами Мэлор. — Я теперешний, наверное, не смог бы убить отца. Хотя считаю: он получил по заслугам.