Матушка Имира едва заметно поморщилась.
- Все, что тебе нужно знать, я уже сообщила.
Девушка опустила голову, принимая ее слова.
***
…Этой ночью Валенсия не спала, обдумывая последние события. И где-то в глубине души понимала, что матушка Имира права. Она должна научиться контролировать свои новые силы. Научиться пользоваться ими.
К тому же… Ее ведь действительно никто не ждет.
Если слухи о перевороте правдивы, то отец сейчас слишком занят, чтобы думать о младшей дочери. Она должна сама справиться со своими проблемами.
А Роннар…
Каждый раз, стоило лишь подумать о нем, как сердце тоскливо сжималось, а в горле появлялся комок.
Валенсия гнала эти мысли. Но они были сильнее ее. Они возвращались вновь и вновь, особенно под покровом ночи, когда она лежала, одинокая, в своей холодной постели, слушая тихое посапывание Эмле. Она вспоминала тот поцелуй на Балу, когда император перед всеми объявил ее своей женой. Обжигающее прикосновение его рук, и то, с какой завораживающей медлительностью он смаковал ее губы…
А потом просто выгнал. Даже не удосужившись объяснить, в чем она провинилась.
Обида была слишком сильной, она сидела внутри ядовитой занозой. Но чувства, которые этот дарг разбудил в доверчивом сердце принцессы, были еще сильнее. И Валенсия всеми силами пыталась о них забыть.
К утру девушка приняла решение. Она останется здесь. На время. Научится управлять своим даром, узнает о нем побольше. И о кельфи. Например, почему в Обители только юные девушки, куда делись те, что постарше? И кому подчиняется сама матушка Имира.
А главное, что здесь делают анкры?
Глава 22
- Мой император, вы меня звали?
Роннар равнодушно кивнул в сторону кресла:
- Садись. И давай без этого официоза, он сейчас ни к чему.
Фаэрн молча подчинился.
Когда Рубиновый устроился в кресле, Владыка снова заговорил. Голос его звучал глухо, устало, словно этот полный сил и энергии дарг вдруг превратился в старую развалину.
- Как прошли похороны? Как льера Танарис?
- Спасибо, уже все хорошо. Мать тяжело восприняла известие о смерти отца, но сейчас ей уже полегчало. Кстати, она просила вам кое-что передать.
Пошарив в карманах, Фаэрн вытащил конверт, такой маленький, что он легко бы уместился в ладони.
- Положи на стол.
Сам Владыка стоял у окна, привычно скользя рассеянным взглядом по верхушкам деревьев. Казалось, ему совершенно не интересно, как льера Танарис пережила убийство супруга и что она могла написать. Больше того, с тех пор, как пропала его альхайра, его не интересовало уже ничего. Но он упорно продолжал загружать себя государственными делами и заботой о подданных, словно это могло заполнить пустоту в его душе.
- Рон… - на этот раз молочный брат обратился к нему по имени. Совсем как в те времена, когда Роннар из клана Алмазных еще не был императором. – Все так плохо? Ты даже не прочитал мое донесение, а уже прошло две недели, и в Обители ждут ответ.
В тихом голосе Фаэрна звучало участие.
На виске Роннара задергалась жилка.
- Прочитал, - бросил он сухо. – Но не считаю нужным что-либо менять. Я дорого заплатил за то, чтобы мой… чтобы все оставалось так, как есть!