— Ты неподражаема…

Утром разбудил ураган под названием Олета. Радостно визжа, она то тормошила меня, то прыгала по комнате, радуясь возвращению. Я даже рассердиться на нее не могла за столь бесцеремонное пробуждение. На лицо сама собой наползала улыбка при виде подруги, а вчерашние волнения казались чем‑то далеким и нереальным.

— Ты как себя чувствуешь, неугомонная? — воскликнула я.

— Отлично — отлично — отлично! — завопила она.

Тут мой взгляд упал на небольшой букетик на столе, и улыбка сразу сползла с лица.

— Это что?!

На то, что обычно присылал Зепар, не похоже. Архидемон предпочитал размах во всем. А с учетом последних событий цветы в качестве подарка теперь внушали вполне понятные опасения.

— Это мое, — загадочно улыбнулась Олета, подхватила букет со стола и закружилась вместе с ним.

— От кого? — подозрительно спросила я.

— Не поверишь…

— Говори уже! А то пытать буду! — я шутливо погрозила пальцем.

— От Дайрена, — выдохнула девушка, а я надолго замерла с разинутым ртом.

— Ч — чего? От к — кого?

— Ты слышала… — невозмутимо отозвалась Олета. — Вчера, когда ты ушла, он приходил ко мне. Извинялся за свое поведение. И цветы принес.

Так, происходящее нравится все меньше! Неужели он никак не угомонится? Может, натравить на него леди Тайгрин? Пусть теперь уже она настоящая ему мозги вправит.

— Ты что его простила сразу? — я прищурилась. — Надеюсь, тебе хватит ума не вестись на очередные хитрости Дайрена!

Олета посмотрела с явной обидой и плюхнулась на кровать, прижимая цветы к груди.

— Извини, — тут же пожалела я о своей резкости. — Понимаю, что ты его любила и все такое.

— Все еще люблю, — грустно сказала она. — Ничего не могу с собой поделать. Но ты зря считаешь, что я такая уж дура.

— И вовсе я тебя дурой не считаю, — смутилась я. — Просто когда в дело вступает сердце, трудно еще и мозг подключать. По себе знаю.

— Я была с ним сдержанной и холодной, — губы Олеты тронула улыбка. — Извинения приняла, но дала понять, что так легко он не отделается.

— А он что?

— Просто еще раз извинился и сказал, что не должен был так поступать. Пожелал скорейшего выздоровления и ушел.

— Ну, будем надеяться, что Дайрен и правда раскаялся, — с сомнением протянула я. — Ладно, давай собираться. Первая лекция сегодня у Солдера, — при этих словах Олета поморщилась. — Ага, я тоже не в восторге. И так не выспалась, а на его паре точно засну, — я закатила глаза. — Зато потом леди Тайгрин нас всех разбудит по полной. А тебе, кстати, можно уже на «Военную подготовку»?

— У меня освобождение на неделю, — отмахнулась Олета, — но я не собираюсь его использовать.

— Сумасшедшая! — возмутилась я.

— Да надоело себя болезной чувствовать! — оправдывалась подруга. — Хватит уже, належалась и насиделась на всю оставшуюся жизнь.

Она отыскала вазу, поставила в нее букетик, любовно расправила цветочки и стала причесываться, что‑то напевая под нос. Я с улыбкой понаблюдала за ней, потом с неохотой вылезла из кровати и поплелась в душ. Когда вышла, уже взбодрившаяся и проснувшаяся окончательно, Олета бегло проглядывала мои конспекты, выясняя, что пропустила.