Умирающий Иисус есть Основатель и Глава нового завета благодати, в котором нет уже греха, побеждающего человеколюбие, в котором где умножается грех, там преизбыточествует благодать (Рим. 5, 20), в котором Сын Божий является не только Судьей мира, но и его Спасителем; и как кротки знамения, окружившие крест Иисуса Спасителя! Небо помрачается, но не изливает огня и жупела на Иерусалим неверный, как излило некогда на грады, преогорчившие Бога; земля сотрясается, но убийцы Иисуса Христа стоят на ней так же безопасно, как и плачущие друзья Его. Сами гробы отверзаются не для того, чтобы поглотить живыми гонителей Сына Божьего, достойных смерти вечной; из них восстают сонмы праведных, чтобы своим явлением проповедать Иерусалиму покаяние и веру в Мессию, им отверженного.

Не такими были знамения Ветхого Завета. Там малые дети засмеялись над естественным недостатком престарелого пророка — и внезапно выходит из пустыни львица и разрывает проклятых пророком детей на части (4 Цар. 2, 24). Там два сына Ааронова приносят вместо святилищного чуждый огнь на жертвенник — и сами немедленно пожигаются огнем небесным, и родителю воспрещается даже скорбеть о их казни (Числ. 3, 25). Там презрители лица Моисея, по выражению апостола, только верного раба в дому Божьем (Евр. 3, 5), нисходят живые во ад (Числ. 16, 35); здесь презрители, убийцы единородного Сына Божьего остаются живы.

Таковы знамения Бога Искупителя! Таков благотворный дух религии Иисуса, непознанный до времени еще самими апостолами! (Мф. 12, 4.) Такова жертва любви, перед которой не вспоминаются неправды человеческие! (Иерем. 31, 31–34; Евр. 8, 12.)

Пример трепещущих тварей не остался тщетным и для разумных существ. Многие из иудеев, стоявших на Голгофе, видя страшные знамения, поражены были недоумением и ужасом. Вместо злословия и клеветы вокруг креста почившего Иисуса воцарились безмолвие и тишина. Всюду видны были люди, с поникшими головами возвращающиеся в город. Более впечатлительные плакали и били себя в грудь (Лк. 23, 48). Мнение, что распятый Иисус есть Сын Божий, снова начало пробуждаться во всей силе. Теперь многие, даже из злословивших, сказали бы от всего сердца: «Сниди со креста; мы веруем в Тебя», но лев от Иуды уже почил; и кто возбудит его?..

И римские воины увидели теперь, что Тот, Чье мертвое тело они охраняют, едва ли не выше всех божеств их. Они не знали Бога Израилева, но Бог всей природы, по мановению Которого колебалась теперь земля, известен всякому. Стоя на трепещущей Голгофе и сознавая себя виновными перед умершим Праведником, стражи от сильного страха не знали, что предпринять, но единодушно говорили, что распятый Страдалец должен быть