– Успею… Я хотела серьезно поговорить с вами, милорд.

– О чем? – беззаботно хмыкнул я.

– О любви!

Та-а-к… дело серьезное. Судя по ее горящим глазам и стиснутым кулачонкам, обычными шуточками мне тут не отвертеться, придется проявить максимум такта и понимания.

– Лорд Скиминок… вот вы давно меня знаете… Скажите правду, ради всего святого! Не щадите меня, я хочу… Я знать хочу, как вы ко мне…

– Лия, девочка моя… – Мы сели еще ближе, и я, крепко обняв, прижал к себе начинающую всхлипывать горемыку. – Бедные мы, бедные… Хочешь, вместе поплачем? Я не слепой, я же все вижу, все понимаю, но что делать, раз так распорядилась судьба? Я – женат, ты – замужем. Мы оба несвободны. Ты меня любишь?

– Люблю, – всхлипнула она.

– А Жана?

– И его люблю! – Девчонка рыдала уже в полный голос. – Что мне делать, милорд?! Я же вас обоих очень, очень люблю… я добровольно вышла за него замуж и буду самой верной, самой хорошей женой. Он будет со мной счастлив, он никогда не пожалеет, но вы… Я ведь все равно всегда буду вас любить!

– Горе ты мое… – Я нежно поцеловал ее в мокрую щеку.

Лия благодарно уткнулась носом мне в плечо и затихла. Нашу сладкую идиллию прервал стук в дверь.

– Кто это? Милорд, я не хочу никого видеть. Там наверняка королева Локхайма, а мы с ней… Спрячьте меня!

– Куда?! – невольно заволновался я, но практичная собеседница уже лезла под кровать. Стук повторился…

– Войдите!

– Это я, милорд… – В проеме двери показался острохарактерный нос юной ведьмы, почему-то ярко-красного цвета.

– Там все… уже пьяные, можно, я с вами… тут! В смысле, поговорить хо-щется…

– Боже мой! Да ты пьяна! – подскочил я настолько вовремя, чтобы успеть поймать ее, уже просто впадающую в комнату.

– А вот и… и… и… и нет! Тве-ре-зая, как стеклушко… Хощу спросить, ми-л-лорд, тут к вам Лия н… не заходила?!

– Ну-ка сядь и не брыкайся! – Мне с трудом удалось втащить пританцовывающую Веронику на кровать. Несложившаяся новобрачная кокетливо хихикала, тыкая меня пальцем в пузо. В таком состоянии я видел ее впервые. Был убежден, что уж она-то вообще не пьет! – Какая тебе Лия? Надо же так набраться… Что ты пила?

– Все! – честно кивнула она. – А Лию мне надо. По делу. Я хочу… хочу ей вы-ск-казать! Че она… как это… всем врет!

Если первоначально белобрысая критиканка и хотела вылезти, то вовремя передумала.

– Что врет?

– Все врет! З-зачем она им го-во-ри-т… Ну, будто я вам рубашку н-не постирала?! А у меня время было? Дайте ее сюда!

– Лии здесь нет, – твердо решил я, укладывая Веронику на подушки.

– И н-не надо! Рубашку вашу… Дайте мне сюда рубашку! Я щас… ее… так ее щас постираю!

– Ляг, тебе говорят! Ты совсем сбрендила… У тебя же растущий организм. Кто тебе позволил так напиться?

– А я… а я спрашивать буду!

– Будешь… У меня будешь. – Я от души наградил ее крепким шлепком по заднице.

Она охнула, но не протрезвела.

– Вы живы, милорд! Это же… радость же какая я… Как ж… тут… не выпить?

– Где Горгулия Таймс?! Куда она смотрит?! – закричал я, продолжая экзекуцию.

Вероника попыталась подумать на эту тему, но в дверь опять постучали.

– Эт-то она! Мисс Горгулия!.. – вскинулась юная ведьма. – Она же меня… в смысле, мне… прямо по… ой! Спрячьте меня, п-пожалуйста!