И Анатолий, стараясь не издавать ни звука, пополз вперед, время от времени останавливаясь и прислушиваясь. И во время очередной остановки услышал, как кто-то разговаривает громко. Говорили по-чеченски. Только с одной стороны. Скорее всего, по связи. Сообщали, похоже, куда погнали беглеца. Несколько раз в разговоре слышалось слово «дезертир». При чем здесь дезертир?

Ладно... Сообщайте... Быстрее заканчивайте разговор, потому что вы уже близко...

Анатолий приподнял голову, выбрал позицию за кустом и там уже приподнялся выше. Вот они – четыре человека в зеленом камуфляже. На боевиков похожи. Впрочем, все чеченцы, если их в камуфляж одеть, на боевиков похожи...

Расстояние метров тридцать... Далековато. И идут широко. Но сейчас сойдутся, чтобы между скалами пройти.

Чеченцы шли к скалам. И сошлись перед ними. Плотно встали в пятнадцати метрах от Анатолия. Посмотрели бы в сторону, могли бы его и заметить. Но они вдаль всматривались. Туда, куда, по их мнению, он должен бежать... Для них это охота за всегда убегающим зайцем. Не слышали, наверное, что заяц при нападении орла ложится на спину и убивает орла задними лапами. Он не хочет стать легкой добычей...

Зайцы в человеческом облике не лапами защищаются... У них бывает в руках кое-что посерьезнее... Граната полетела плавно, по ровной дуге. И упала в трех метрах за спинами «охотников». Они услышали звук падения. Почва каменистая, как не услышать... И одновременно обернулись, лениво вскидывая оружие. Но даже оборачивались величаво. Взрыв отучил их от этой величавости сразу и навсегда. На таком расстоянии даже бронежилет не спасет. А бронежилет был только на одном из четверых. Анатолий в десяток скачков преодолел дистанцию. Бронежилет, как он правильно подумал, не спасает, когда осколки разрывают голову... Но один из двух сильных биноклей, рожки автоматов и гранаты на «охотниках» остались целы. Анатолий взял бинокль, четыре спаренных рожка и четыре гранаты. Брать больше – тяжело таскать. И разгрузку с одного из боевиков снял, чтобы карманов было побольше. Разгрузка кровью испачкана, но на такой «большой охоте» это не так и важно...

И он, теперь уже не так легко, потому что загрузился основательно, двинулся дальше.

Вспомнилось слово «дезертир». И вдруг Анатолий понял, что дезертиром объявили его. Иначе как объяснить высшему начальству такое большое милицейское мероприятие... Да, конечно, они не захотят говорить, что офицер чеченской милиции, каким, похоже, был Ваха, держал у себя в доме раба и пытался получить за него выкуп. Они объявят, что Ваха ловил дезертира, и был этим дезертиром убит. Берегут давно испачканную честь мундира.

И что эта информация значит лично для Анатолия?

А то, что чеченским ментам невыгодно, чтобы Анатолий попал им в руки живым и смог кому-то рассказать, как все было в действительности. Значит, всем «охотникам» дан приказ открывать огонь на поражение... То есть попросту уничтожить его, пристрелить.

Это «открытие» Анатолию настолько не понравилось, что он сначала остановился, а потом сердито вернулся к погибшей четверке «охотников». Забрал оставшиеся три гранаты, а последнюю, четвертую, сняв кольцо с чеки, подсунул под плечо тому, что лежал в бронежилете. Так подсунул, что граната скатится на метр вниз на камень, как только тело приподнимут. Это, судя по всему, командир группы. У него в разгрузке и переговорное устройство лежит. Значит, это он недавно разговаривал с кем-то, рассказывая, как спугнул и погнал «зайца». Но взрыв наверняка услышали. Захотят выяснить, что в группе случилось. Не сумеют связаться, пойдут в ту сторону, откуда взрыв раздался. Командира группы приподнимут. Граната освободится... И – высылайте новую группу могильщиков...