Схема 15. Нормативная основа правового регулирования (право) и юридическая практика

Обоснование данного положения представляется чрезвычайно существенным по ряду оснований, в том числе с позиций последовательного проведения начал социалистической законности. Какую бы значительную роль в силу тех или иных причин (например, в результате известного отставания законодательства) ни играла практика, в условиях режима законности она должна оставаться строго подзаконным (поднормативным) образованием.

Вот почему идея поднормативного характера юридической практики утвердилась в качестве основополагающей в социалистическом правосознании, так последовательно и твердо проводится в практической жизни социалистических стран. Под углом зрения начал социалистической законности практика ни в коей мере не должна корректировать нормы права, устанавливать первоначальные нормы, вносить дополнения и исправления в общие нормативные предписания, словом, не должна вырабатывать положения, которые бы противоречили закону, общим нормам. Ее роль чисто служебная, вспомогательная — обеспечивать судебную, индивидуально-правовую деятельность компетентных органов при применении права.

Воздействовать же на нормативную основу механизма правового регулирования практика может только опосредствованным путем — через сферу правотворчества, через деятельность компетентных правотворческих органов. И подобное значение юридической практики при всей ее немалой роли объясняется как раз тем, что она относится не к правотворчеству, а к судебной, индивидуально-регулятивной деятельности, к применению права.

В советской юридической науке значение судебной практики не получило до сих пор достаточно полной обрисовки и точной оценки.

До недавнего времени самостоятельное юридическое значение судебной практики многими юристами вообще отрицалось. Непризнание нашим законодательством судебного прецедента, т. е. общеобязательности судебного постановления при рассмотрении аналогичных дел в будущем, породило мнение о том, что решение судами уголовных и гражданских дел представляет собой всего лишь формально-логический процесс, в результате которого происходит простое приложение чакона к тем или иным жизненным обстоятельствам.

Между тем фактически давно всем ясно, что без учета практики невозможны ни деятельность судов (а также иных правоприменительных органов), ни функционирование законодательства, ни плодотворность выводов науки, и это, правда, при помощи различных теоретических конструкций отмечалось рядом авторов (С.И. Вильнянский, И.Б. Новицкий, П.Е. Орловский, А.А. Пионтковский и др.).

Поворот в научных представлениях о значении юридической практики наметился в последние годы.

Решающую роль в таком повороте сыграло обоснование идеи о необходимости конкретизации права в процессе применения юридических норм, обоснование, получившее развернутое освещение в ряде работ С.Н. Братуся[359]. Четко эта мысль была высказана А. Безиной и В. Лазаревым, по мнению которых судебные органы осуществляют деятельность по конкретизации закона, причем эта деятельность не сводится к толкованию юридических норм, а выражается в выработке правоположений, которые, хотя и не могут быть поставлены на одну плоскость с юридическими нормами, тем не менее, вносят в правовое опосредствование общественных отношений новые элементы