Даже так?

– О, так вот же тропа! – радостно заявил Коготь, опять указывая куда-то в кусты.

– Стой на месте! – резко приказал я.

Евсея тоже зацепило, но он тряхнул головой и глухо зарычал. Злость оборотня вызвала еще один смешок лешего. Физически повредить он нам не сможет, разве что шишкой стукнет, а вот заморочить голову моим спутникам – вполне. Конечно, благодаря артефакту я могу повести их как альпинистов на поводке, но не факт, что тропа приведет меня к нужному месту.

– Коготь, тропа идет к самому схрону?

– Не, Кочевряж не дурак. Тропка только до старого дуба, там бивуак для пришлых, а затем нужно еще с полверсты кругалями по знакам ходить.

Да уж, если даже Коготь объяснит мне, какие знаки искать, леший наверняка закроет их листьями, и оберег от морока уже не поможет.

– Леший, давай договариваться по-хорошему, – решил я сменить тон.

В любом случае к машине мы выйдем без проблем. В кронах зашумело. Стволы деревьев заскрипели. Понимание того, что я влип в нехорошую историю, прошло по спине неприятным холодком, но отступать в таких случаях и стыдно, и вредно.

– Слушай меня, гнилой ты пенек. Если я уйду отсюда несолоно хлебавши, то очень скоро вернусь. А со мной придут ведьмаки. Слыхал о таких, шишка трухлявая?!

Я отчаянно блефовал, всеми силами стараясь придать уверенность не только своему голосу, но и усиленно транслируемым чувствам – пытался поверить в собственный блеф. И, кажется, получалось.

Ветер в кронах утих. Похоже, моя фантазия о возможностях ведьмаков оказалась очень близка к истине, и леший об этом знал побольше моего.

– Мы сейчас дойдем до схрона шатуна и заберем его с собой, а ты будешь вести себя как паинька.

На мои слова леший не отреагировал. Что же, будем считать молчание знаком согласия.

– Пошли, – обратился я к притихшим подчиненным.

Судя по их лицам, я, как говорят геймеры, заработал несколько очков репутации. Причем совершенно незаслуженно. Мне просто повезло. Будь леший хоть немного тупее или же чуточку умнее, в Топинск мы могли бы и не вернуться.

Коготь быстро сориентировался и вывел нас на тропу. Еще минут через десять мы дошли до упомянутого им дуба. Прямо под раскидистым деревом было обустроено место для бивуака. Все выглядело довольно привычно, кроме вбитых в ствол дерева костылей с привязанными к ним веревками.

– Коготь, дай угадаю. Твой кореш приводил сюда каких-то дурачков и привязывал на ночь. Только никак не пойму, зачем они на это соглашались.

– Так на спор шли. Напивались в кабаке до петушиного гонора, а Кочевряж предлагал побиться об заклад. Ежели кто простоит ночь и не обгадится, тому он даст рубль серебром.

– Экий затейник, – хмыкнул я.

Похоже, он так и денежку зарабатывал, и лешего раскормил чужим страхом до неприличной наглости.

– Да уж, Кочевряж пошутковать любит, – еще раз подтвердил мои догадки Коготь. – То к дереву кого-то привяжет, то в воду забросит, а мог и еще чего удумать.

– А ловушек твой шуткарь нам не приготовил? – напрягся я.

– Как же без этого, но меня в ловушку не поймаешь. С пятнадцати годков в Топь хожу. Так что пройдем. Повозимся токмо долго, – горделиво сказал шатун, но тут же с сомнением добавил: – Ежели лешак не подгадит.