Они о чем-то болтают с Вахой, он поит их шампанским, я задумчиво допиваю свой виски.

Не достаточно хорошо защищал? Это вопрос доверия, Золотинка, вопрос доверия… Ты не поверила ни мне, ни в меня. Потому и спугнули тебя за мгновение, пока меня не было рядом. Даже поговорить не соизволила. Словно я пустое место, блять! Сжимаю в кулак пачку сигарет.

— Брат… — толкает плечом в плечо пьяный Ваха. — Ну расслабься, я тебя умоляю. Хоть раз! Нельзя так жить.

Поднимаю глаза на пьяных девиц.

— Резинки есть у тебя?

— Конечно! — распахивает от неожиданности глаза.

— Две надень.

Цокая, закатывает глаза.

Встаю из-за стола. Ухожу. На улице холодно… Накинув на голову капюшон, не торопясь иду вдоль дороги. Выдыхаю вверх дым, вместе с паром. Он закрывает звёздное небо. Здесь оно редко бывает звездным.

Через несколько минут догоняет Ваха. Выдергивает из ушей наушники. Молча идем рядом.

— Слушай, давай я тебе массажистку охрененную закажу, а? А то у меня рядом с тобой у самого глаз уже дергается.

— Езжай домой, Ваха. Я прогуляюсь.

— «Уши» хоть возьми. Без музыки стрёмно гулять.

Всовывает мне в руки свои наушники, с плеером.

— Слушай, тут как раз… Мои пацаны такую няшку отыскали на ночном канале! Голос — бархат с мëдом! Кончить можно, без всяких шлюх.

— Нет, спасибо, — отдаю ему обратно. — Подумать хочу. Езжай… Езжай…

Поднимаю руку, торможу ему тачку. Провожая взглядом такси, застегиваю куртку, поправляя воротник.

Бархат с мëдом… Бархат с мëдом только у моей Карельской ведьмы. Суррогатов не хочу.

Вадим Павлович заканчивает планерку, я сижу в уголке его кабинета, за звукооператорами. Теперь по субботам я вынуждена выходить на полный день. С утра планерка, потом запись контента на два моих эфира в неделю. А в пятницу и среду, по ночам у меня ещё и онлайн-эфир. Хорошо, что брат учится со второй смены. Иначе, пришлось бы нанимать ещё и няню. Но это все равно хороший график.

— Реклама во время эфира «Алиса в зазеркалье» дала хороший откат, — отчитывается маркетолог.

— Повышай на неё цену в два раза, у нас много желающих. Перенесите время эфира на одиннадцать, чтобы охватить большую аудиторию. И нативную рекламу запишите с Алисой, — добавляет Вадим Павлович, обращаясь к режиссёру.

— Что? — оживаю я.

— Похвалишь в эфире один ресторан — «Балтика». Скажешь, что часто бываешь там. Тебе маркетолог напишет текст. Твоя задача — сказать это словно от себя. Как личную рекомендацию.

— М. Понятно.

— Вот на эти треки повысить ротации, — отдает список звукорежиссёрам.

— Все свободны, Алиса, останься.

В какой-то момент Вадим Павлович перешёл на «ты». Спросил: не против ли я? Я не нашла причины возразить. Наверное, мое восприятие всë ещё не перевело меня за рубеж взрослости. Но теперь я сожалею. Он стал более фамильярным. Мне иногда неловко.

— До скольки у тебя запись?

— Как получится. Обычно, до четырёх.

— В шесть мы едем с тобой в «Балтику».

— Зачем?

— Ты была в «Балтике»? — пытливо.

— Нет. Никогда.

— Ну как же ты «нативно» похвалишь место, в котором никогда не была? — с улыбкой.

— Вадим Павлович, я не могу, — смущенно пожимаю плечами.