Меня не особо озадачил тот факт, что к простому досье ученика, пусть и такого необычного, прикреплены копии полицейских отчетов и даже официального письма из Департамента образования. Это сделали позже в качестве дополнительной нотки азарта — те, кто решил возобновить Игру. Кто-то стал вторым Ки Роджерсом, но собрал в эту папку всю историю, чтобы его последователи представляли, с чего все началось. Возможно, и для того, чтобы они сделали выводы: можно перенять саму систему, даже восхититься ею, но Игра не должна выходить за рамки — ошибка первого Ки. Насколько я могла судить, следующие Ки Роджерсы не были такими же садистами и убийцами. Конечно, изредка случалось, что ученики получали какие-то травмы, но за всю мою учебу я не слышала ни об одной смерти! До недавнего времени… До Джона Ховарда.

Я, конечно, заглянула и в другое досье, которое отыскала без труда.

— Почему вы помогли мне? — я остановилась возле стола мистера Саймона. — Вы ведь тоже Игрок.

— Потому что это не запрещено правилами, — снова улыбнулся он. — И так Игра еще интереснее. Да и нет ничего такого в том, что обычный Игрок это раскопал. Просто история. Тебе ничем не поможет эта информация. Не волнуйся, я не сдам тебя Ки. Ты же не думаешь, что я — Ки?

— Не думаю, — ответила я. — Иначе вы бы меня не подпустили к этой папке.

— Почему? — он, кажется, и правда, был удивлен.

— Перечитайте… просто внимательно перечитайте…

На улице меня замутило. Я отшатнулась от шумной компании, вызвав недоуменные взгляды. Попыталась обуздать растущую панику, но мне это не удавалось. И теперь я, кажется, совершенно точно знала, кто такой Ки Роджерс. Осталось только заглянуть еще в одно место. Нет, сначала надо отдышаться.

Конечно, фамилия первой жертвы сразу заарканила мой взгляд, а уж когда я нашла ее личное дело, то все как-то сконцентрировалось в одной точке. Папка «Питерс, Энни» — моей полной тезки — нашлась на той же полке. Она долгое время была девушкой Ки Роджерса, по выражению пары свидетелей — «невестой». Ровно до тех пор, пока ее изуродованное тело не нашли за корпусом библиотеки. Если нынешний Ки Роджерс — не просто убийца, но еще и психопат, пытавшийся воспроизвести историю своего легендарного предшественника максимально полно, то он должен быть ко мне близко. Он должен хотеть, чтобы я стала его девушкой. И Эрик был прав, хоть, скорее всего, и не уловил этой детали так же, как и мистер Саймон, — еще слишком рано. Не удивлюсь, если никто из тех, кто видел эту папку, и не заметил скромное «мисс Питерс» — фамилия слишком распространенная. Вряд ли кто-то стал копаться дальше, чтобы отыскать ее досье и узнать еще и имя. Эрик, я уверена в этом, не понимал до конца, почему Ки Роджерс так мною увлечен. Ки Роджерс, если вообще это планировал, убил бы меня гораздо позже — например, перед самым своим выпуском из Академии. Возможно, он это и не планировал, а просто решил разыграть только первую часть истории, но моей панике это самоубеждение не помогало — ведь его болезненный интерес ко мне явно не был чем-то нормальным. Казалось бы, сейчас из кандидатов можно было бы исключить только Джейн и мистера Саймона, но список сразу стал ужасающе коротким. Кто из тех, кто проявлял ко мне болезненный интерес и практически вышвырнул из Академии Джейн, которая «мешала моим чувствам», мог бы ассоциировать себя с гениальным предшественником? Не тот ли, кто четвертый семестр подряд возглавляет общий балльный рейтинг Академии?