— Можете ли вы описать, что произошло?

— Не произошло ничего особенного. — Голос Анники стал неприятно визгливым. — Мне некогда сидеть тут и вести светскую беседу. Я не видела ничего особенного. Я танцевала, когда меня толкнула какая-то девушка. Какая-то чепуха. Я сижу здесь, а в редакции все ждут мою статью…

Инспектор потянулся вперед и выключил магнитофон.

— А теперь послушай меня, сучка, охотница за передовицами, — сказал К., склонившись к Аннике. — Сейчас не самое подходящее время отстаивать свое «я». Ты расскажешь мне все, что видела, и расскажешь здесь и сейчас. Это произошло полчаса назад, и ты была одной из тех, кто находился ближе всех к месту преступления.

Она некоторое время изумленно смотрела на К., потом скользнула взглядом по темным полкам с книгами в кожаных переплетах и кивнула.

«Неужели он и вправду обозвал меня „сучкой“?»

— Более подробно мы допросим тебя позже, — проговорил К. более дружелюбно и устало. — Сейчас нам необходимо описание. Рассказывай все в хронологическом порядке, с того момента, когда ты увидела эту девушку, а дальше уже мы сами будем решать, что там важно, а что нет.

Он снова включил магнитофон. Анника откашлялась и постаралась сбросить напряжение.

— Это была женщина, — сказала она, — женщина, которая толкнула меня локтем, потом наступила мне на ногу.

— Как выглядела эта женщина?

Аннике показалось, что сейчас вся эта комната вместе с парадными портретами рухнет ей на голову. Она прикрыла глаза и провела по ним пальцами.

— Не знаю, — ответила она.

В сумке начал звонить сотовый телефон. От этого звука Анника собралась. Они оба ждали, когда телефон перестанет звонить.

— Хорошо, попробуем подойти с другой стороны, — сказал К., когда наступила тишина. — Где ты находилась, когда она тебя толкнула?

Анника вспомнила музыку, блеск, счастье, темноту, треск.

— Я была на танцевальной площадке, танцевала. В конце Золотого зала, в конце, противоположном от хора с оркестром.

— С кем ты танцевала?

Растерянность и стыд залили краской лицо Анники, она опустила глаза.

— Его зовут Боссе, он корреспондент оппозиционной газеты.

— Высокий, хорошо сложенный блондин?

Анника кивнула, по-прежнему глядя на свои колени.

Уши ее горели.

— Будь добра, ответь.

— Да, — сказала она, пожалуй, слишком громко. Потом выпрямилась. — Да, с ним.

— Может быть, он что-то видел?

— Очевидно, да, хотя я не думаю, что она шла к нему.

— Что случилось потом?

Что случилось потом? Ничего. Ничего. Во всяком случае, она больше не видела ничего.

— Не знаю, — ответила Анника. — Я повернулась к женщине спиной и больше ничего не видела.

— И ничего не слышала?

Что она слышала — гомон, музыку, свое собственное дыхание?

— Только пару звуков «паф».

— «Паф»?

— Это были два приглушенных шума, как будто из груши выпустили воздух. Я обернулась и увидела падающего на колени мужчину. Он танцевал с женщиной, а она удивленно смотрела, как он падает, потом она посмотрела на меня, а затем на свою грудь, я тоже посмотрела туда и увидела на ее платье кровь. Кровь толчками вырывалась из ее груди. Женщина снова посмотрела на меня, а потом рухнула на пол. И все начали дико кричать…