Полторы недели спустя после смерти маршала было опубликовано его завещание в форме «Обращения в немецкому народу». Ни у кого не было сомнений, что документ сфальсифицирован. Несколько фраз говорило о том, что они написаны явно под диктовку Гитлера. Завещание кончалось следующими словами: «Мой канцлер Адольф Гитлер и его движение позволили германскому народу совершить исторический решающий шаг к внутреннему единству, поднявшись выше всех классовых разногласий и различий социальных условий. Я покидаю мой германский народ с твердой надеждой, что мои чаяния, которые сложились в 1919 году и постепенно зрели до 30 января 1933 года, будут развиваться до полного и окончательного осуществления исторической миссии нашего народа. Твердо веря в будущее нашей родины, я могу спокойно закрыть глаза».
А еще неделю спустя Вилли слушал по радио выступление Оскара: «Мой навеки ушедший от нас отец сам видел в Адольфе Гитлере своего прямого наследника как верховного главу Германского рейха».
После смерти Гинденбурга Гитлер отменил пост рейхспрезидента и принял на основании результатов плебисцита полномочия главы государства. Он сам придумал себе титул «Фюрер и рейхсканцлер». В руках Гитлера оказались все юридические и экономические рычаги власти, обеспечивающие ему пожизненное правление централизованным фашистским государством с целью подготовки войны-реванша.
В это время Вилли Мессершмитт подписал общий вид, компоновку и теоретические схемы агрегатов истребителя, разработанные Проектбюро под руководством Люссера, и дал команду передать схемы в Конструкторское бюро Ричарду Бауэру для разработки рабочих чертежей 109-го.
На столе с блюдом яблок, за которым Вилли беседовал в своем кабинете с посетителями, появилась большая демонстрационная модель его истребителя с размахом около метра. По сравнению с рядом стоящей старой моделью туристского 108-го, выполненной в меньшем масштабе, модель истребителя казалась гигантской. Хотя оба эти самолета по размерам были почти одинаковыми, конструкция истребителя должна была весить в полтора раза больше. Тяжелый мощный мотор, пулеметы с боекомплектом и значительно более высокие нагрузки в маневренном бою увеличивали вес конструкции, а ее-то Вилли и стремился сделать как можно более легкой. Весь предыдущий опыт, начиная с планеров, научил его выискивать в конструкции лишние граммы и привел к простой истине – чем меньше самолет, тем он легче. Вместе с Люссером они так упаковали мотор и пошли на тесную кабину пилота, что максимальное сечение фюзеляжа оказалось очень небольшим. Удлинив фюзеляж, получили небольшое и легкое оперение. Подкосы стабилизатора, где поток уже сорван, не вызывают большого сопротивления, но зато существенно снижают вес стабилизатора. То же относится и к неубираемому хвостовому колесу. Вилли очень хотел сделать свой истребитель более легким, чем его конкуренты Хейнкель, Арадо и Фокке-Вульф. Более легкая машина в воздухе обладает меньшей инерцией, и ее можно сделать более маневренной, что очень важно для истребителя.
Своим главным конкурентом Вилли считал Эрнста Хейнкеля. После успеха его одномоторного пассажирского Не-70, который он сейчас переделывает в разведчик и легкий бомбардировщик, Вилли ожидал, что и истребитель он будет проектировать по такой же схеме с эллипсным крылом. По отрывочным сведениям, которые Люссеру удалось вытянуть у Кристенсена, а также у его бывших коллег из конструкторского бюро Хейнкеля, истребитель будет иметь открытую кабину и полуэллиптическое крыло большой площади и эллиптическое горизонтальное оперение. «Его истребитель наверняка будет тяжелее нашего», – успокаивал он Люссера и себя.