Наконец Елизавета негромко застонала и вырвалась из его объятий, почти упав на руки своих фрейлин.

— Кто это был? Кто это был? — хором спрашивали они, откровенно радуясь окончанию похотливой игры.

— Больше не могу, — заявил ловец. — Больше не могу играть в дурацкую игру. Я коснулся райских холмов.

Он сорвал шарф. Его глаза встретились с глазами Елизаветы. Он точно знал, кто был в его руках; знал с того момента, как ее поймал. Он хотел ее поймать, как и она хотела быть пойманной. Он ласкал ее на глазах фрейлин, ласкал как свою признанную любовницу, а она позволяла ему это делать, словно опытная шлюха. Елизавета улыбнулась ему своей понимающей, чувственной улыбкой, и он тоже улыбнулся.

Разумеется, ловцом был не кто иной, как мой господин Роберт Дадли.

— Что занесло тебя сюда, дитя мое? — спросил сэр Роберт.

В ожидании обеда мы гуляли на террасе. Фрейлины принцессы вовсю следили за нами, но делали вид, что это их не касается.

— Королева послала меня, чтобы я передала принцессе привет от нее.

— Вон оно что! Моя маленькая шпионка снова занята делом?

— Да. Делом, которое мне очень не нравится.

— И что же хочет знать королева? Точнее, о ком? Может, об Уильяме Пикеринге? Или обо мне?

Я покачала головой.

— О вас вообще речи не было.

Сэр Роберт подвел меня к каменной скамейке. Рядом росла жимолость. В теплом воздухе разливался ее пряный, сладкий запах. Сэр Роберт потянулся и сорвал ветку с цветками. Ярко-красные, липкие лепестки были похожи на змеиные язычки.

— Так что же хочет знать королева? — спросил он, проводя веткой жимолости по моей шее.

— Она хочет знать, что делал здесь граф Фериа, — не стала запираться я. — Он еще в Хатфилде?

— Уехал вчера.

— А зачем приезжал?

— Привез Елизавете послание от короля. От любимого мужа королевы Марии. Вероломный пес этот Филипп. Ты не находишь?

— Почему вы так говорите?

— Мисс Мальчик, от моей жены я не вижу ни помощи, ни обычной женской доброты. Но даже я не завел бы у нее под носом роман с ее сестрой и не позорил бы ее, пока она жива.

Я схватила его руку, в которой по-прежнему была зажата ветка.

— Постойте. Значит, король ухаживает за Елизаветой?

— Сам папа римский склоняется к тому, чтобы дать разрешение на их брак, — раздраженно ответил сэр Роберт. — И как тебе хваленая испанская щепетильность? Если королева не умрет в ближайшие месяцы, Филипп будет добиваться расторжения их брака, чтобы жениться на Елизавете. Если королева умрет, Елизавета — прямая наследница престола и еще более лакомый кусочек. И через какой-нибудь год она — законная супруга Филиппа.

— Этого не может быть! — в ужасе воскликнула я. — Это же прямое предательство. Самый гнусный, самый подлый удар, какой он только может нанести своей жене. Такого Мария точно не переживет.

— Неожиданный шаг. Крайне неприятный для любящей жены, — усмехнулся сэр Роберт.

— Ничего себе «неожиданный шаг»! Говорю вам, она умрет от горя и стыда. Получается, она повторяет судьбу своей матери, которую король Генрих просто отпихнул от себя. Ее мать сменили на Анну Болейн. А ее сменят на дочь Анны?

— Да. Я же не зря назвал его вероломным испанским псом.