Были ли у этой модели свои недостатки? Безусловно, как и у любой другой мировой системы. Однако сталинское правление либералы намеренно рисовали как самое жестокое и самое ужасное правление на земле, опасаясь, что у народа опять может появиться соблазн черпать оттуда силы для сохранения социализма. Поэтому в сталинской модели либералами-перестройщиками дискредитации подвергалось буквально всё, начиная от порядков в дошкольных учреждениях и заканчивая нравами, царившими на самом кремлёвском верху. Попал под «раздачу» и тогдашний кинематограф, как самый массовый пропагандист и агитатор за советскую власть.

Всё та же госпожа Л. Маматова в своей статье пишет следующее: «Беспрерывно порабощая собственный народ, тоталитарное государство изображало дело так, будто происходящее в стране есть продолжение революционно-освободительной борьбы с социальными противниками. Более того, надо было создать миф, согласно которому не партократия, возглавляемая Сталиным, и её орудие — ГПУ и НКВД, а сам народ расправлялся со своим врагом. Сам народ. Этот миф и воплощался в кино…»

Ну почему же миф, уважаемая? Ведь советский человек конца 30-х годов всё ещё мыслил категориями недавней Гражданской войны (с её окончания прошло всего-то 15 лет!), поэтому репрессии воспринимал вполне органично — как само собой разумеющееся. И большинство людей тогда на митинги против «врагов народа» никто насильно не загонял — люди сами шли на них, уверенные в том, что подобные враги существуют, а не являются выдумкой НКВД. Короче, если верить речам господ-либералов, то в далёкие 30-е всё было сплошным мифом — и то, что СССР со всех сторон был окружён враждебными государствами, и то, что у Сталина в партии была реальная оппозиция, готовившая его устранение, и т.д. и т.п.

Все эти Маматовы, Нусиновы и прочие разоблачители сталинского социализма намеренно сгущали краски в своих публикациях, чтобы представить сталинский режим в виде огромного концентрационного лагеря, где жизнь чуть ли не оцепенела от страха и ужаса. Почитать эти статьи (а в моём личном архиве их скопилось около полутора тысяч за пять лет перестройки), так создаётся впечатление, что в тюрьмах при Сталине сидели сплошь одни невинные люди. Что не было тогда ни убийц, ни насильников, ни казнокрадов, ни истязателей, ни мошенников, ни фальшивомонетчиков, ни конокрадов, ни растлителей, ни множества других преступников, коих при любых режимах хватает, — а сплошь одни невинные «враги народа», упрятанные за решётку по безумной воле тогдашних правителей.

Между тем, дискредитировав сталинскую модель по выпуску пропагандистских картин шпионско-вредительского толка, либерал-перестройщики тем самым получили возможность вообще закрыть в советском кино эту тему — происки западных разведок против СССР. В результате с 1987 года производство подобных картин на всех советских киностудиях было прекращено, а те фильмы на ту же тему, которые выходили ранее, подвергались всяческому осмеянию — их либералы называли «отрыжкой сталинского культа». Всё это, конечно же, было не случайно, а являлось одним из направлений в той тайной войне, которую вели против СССР его идеологические противники.