Мейлин взглянула на Джи. Панда тоже посмотрела на нее с пониманием и будто бы с сожалением. Неужели Мейлин показалось, что она видит сочувствие в этих проницательных глазах? Мейлин уставилась в землю. Ей не нужно было понимание. Ей нужна была сила. А с этой пандой не только не прибавилось возможности улучшить мастерство ведения боя, из-за нее Зеленые Мантии уводили Мейлин. Из дома. От отца.

Из лестничного колодца послышался шум. Раненый солдат, пошатываясь, показался на ступенях:

– Они идут сюда! Их слишком много!

Генерал Тенг кивнул:

– Удерживай их, сколько сможешь.

Солдат повернулся и, припадая на одну ногу, заторопился вниз по лестнице. Послышался лязг оружия. Завыло животное. Направляясь за ним, генерал Чин поднял меч.

Отец Мейлин потянул рычаги, которые опускали подъемник, затем жестом указал в сторону подвесной лестницы, которая уходила вглубь шахты.

– Полезай в первый попавшийся тоннель. Это позволит тебе ускользнуть от повстанцев. Выбирайся из города.

Мейлин не скрывала тревоги:

– А как же…

Отец резко махнул рукой, заставив дочь замолчать.

– Как только я и генерал Чин убедимся, что вы добрались до тоннеля, мы уйдем. – Он натужно улыбнулся дочери: – Я не позволю этому сброду схватить меня. Иди!

Спорить было некогда. Мейлин не станет позорить его непокорностью и мольбами.

Она посмотрела в его глаза:

– Как пожелаешь, отец.

Другие уже устремились вниз по подвесной лестнице. Мейлин была слегка удивлена, обнаружив, что панда Джи способна спускаться сама, без помощи. В тот момент, когда Мейлин поставила ногу на первую перекладину, генерал скрестил мечи с первым неприятелем. А перед тем как голова Мейлин скрылась в шахте, девочка увидела, как сверкают в воздухе мечи генерала Чина и ее отца, отбивающихся от множества врагов.

Мейлин не позволила себе ни крика, ни всхлипа. Если ли бы враги заметили, как она спускается, все усилия отца оказались бы тщетными. Возможно, ему все же удастся спастись. Он был хитрым человеком.

Когда Мейлин догнала остальных в узком тоннеле, она почти ничего не видела из-за слез. Взяв ее за руку, Шеу пошел вперед.

Роллан околачивался на углу возле аптеки, повернувшись спиной к двери. Вниз по мощеной улочке, между зданиями с закругленными фасадами и стенами, покрытыми толстым слоем штукатурки, караулили Умник и Рыжий. Роллан попытался глазами показать, чтобы они не привлекали к нему внимания. Приятели поняли и отвернулись в другую сторону.

Мальчишка остался сиротой в пять лет и знал: чтобы выжить, надо воровать. И все-таки по возможности он старался этого не делать. Роллан знал массу хитроумных способов как раздобыть объедки и ненужную одежду. К примеру, ему ничего не стоило попросить остатки обеда, когда было очевидно, что эти блюда доедать не будут. Для людей с деньгами эти крохи ничего не значили. И это было всего лишь утилизацией отходов, а вовсе не воровством.

Увы, сейчас его проблему было не решить попрошайничеством. В отбросах и мусоре такую вещь, как экстракт ивы, не найти. Он был слишком ценным. У Роллана и беспризорников раньше было немного экстракта благодаря Клешне, но теперь запасы кончились.