В феврале 1916 года Николай II утвердил решение о создании на основе государственного кредита пяти отечественных автомобильных заводов: в г. Москве – завод АМО (Товарищество «Кузнецов, Рябушинский и К»), в Филях (под Москвой) – «Руссо-Балт» (Акционерное общество Русско-Балтийского вагонного завода), в г. Нахичевань (Акционерное общество «Аксай»), в г. Ярославле и Рыбинске. На выпуск первых 7500 автомобилей (по 1500 от каждой фирмы) было выделено 136 миллионов 885 тысяч 500 рублей. Такие большие ассигнования несомненно подогрели энтузиазм предпринимателей в области автомобилестроения.

Так наметился и еще один будущий маршрут Владимира Климова – только зарождавшемуся заводу в Рыбинске конструктор посвятит свои лучшие творческие годы. «Рыбинский период» окажется невероятно сложным, драматичным и в то же время самым ярким десятилетием его жизни.

…В октябре 1916 года Климов возвращается в Москву, восстанавливается в училище и начинает работу над дипломным проектом. Казалось, тема была предопределена: непосредственное участие в создании первого мотора из российских материалов М-100 по образцу немецкого «Мерседеса» дало богатейший материал не только для студенческого диплома, но и для научного диссертационного исследования. Владимир, несколько удивив даже своего научного руководителя профессора Брилинга, для дипломного исследования выбрал двигатель «Бенц» мощностью 100 л. с.

В апреле 1917-го дипломный проект был представлен Николаю Романовичу для рецензирования. Работа получила высокую оценку на кафедральном обсуждении и безо всяких замечаний была рекомендована к защите: «Представленное студентом Климовым исследование являет собой прекрасное свидетельство зрелости его инженерной мысли». Но даже после столь высокой оценки научного руководителя Владимира до самой последней минуты не покидала тревога. Защита диплома в МВТУ[1] перед корифеями русской технической мысли – большое событие и величайшее испытание.

25 мая 1917 года состоялась защита дипломного проекта Владимира Яковлевича Климова. Послушать Климова собрались не только профессора МВТУ, пришли и преподаватели Государственного университета, проскользнули в зал студенты-старшекурсники. Дипломнику предоставили слово. Владимир вышел перед аудиторией, разложил материалы, закрепил на стене многочисленные чертежи, диаграммы и начал выступление. Волнение первых минут, покрывшее лицо и шею предательскими красными пятнами, быстро улеглось. Спокойно и аргументированно, обращаясь к многочисленным диаграммам, Климов начал свой монолог. Раздвинулись границы аудитории, и он, как в детстве, вновь полностью погрузился в свои «фантазии».

К этому времени Владимир отшлифовал почти до совершенства ту удивительную способность, о которой будут говорить все его соратники и ученики: чувствовать и понимать работу конструкции до самых мелочей. В такие минуты он, не замечая никого вокруг, будто бы переносился в глубь самого изделия и без лишних сложностей просто и доходчиво описывал «увиденное». Кто называл эту способность перевоплощения уникальным даром, кто интуицией, основанной на тщательном изучении предмета исследования. Но именно отсюда шли истоки неповторимого «климовского изложения» – глубоко научного и поразительно простого одновременно.