Скрипнули половицы паркета, и через минуту в двери показалась голова Шарон.

– Это Стив Берков.

Худ мгновенно насторожился. Звонок Стива среди ночи мог предвещать только что-то очень серьезное.

Александр воспользовался тем, что отец отвлекся, и двумя молниеносными ударами уложил Джонни Кейджа. Худ-старший встал. Теперь настала очередь Шарон широко раскрыть глаза.

– Мужской разговор, – пояснил Худ, на ходу ласково погладив Шарон по спине.

Установленный в спальне стационарный телефон был подсоединен к линии правительственной связи. Худ разговаривал недолго, ровно столько, сколько советнику президента по национальной безопасности потребовалось, чтобы сообщить о взрыве в Сеуле и о предстоящем совещании у президента.

Вошла Шарон. В спальню доносились отзвуки поединка, который Александр вел с компьютером.

– Жаль, что я не слышала крика мальчика. Худ сбросил пижаму и натянул брюки.

– Все в порядке. Я не спал. Шарон кивком показала на телефон.

– Что-нибудь серьезное?

– Террористический акт в Сеуле, взрыв бомбы. Пока это все, что мне известно.

Шарон зябко потерла предплечья.

– Между прочим, ты не прикасался ко мне в постели? Худ взялся за сорочку, которая висела на ручке двери гардероба, и чуть заметно улыбнулся:

– Я подумывал об этом.

– М-м-м... Должно быть, это мне приснилось. Я могла бы поклясться, что чувствовала твою руку.

Сидя на кровати, Худ сунул ноги в туфли. Шарон села рядом и, пока муж завязывал шнурки, гладила его по спине.

– Пол, знаешь, что нам нужно?

– Отпуск, – ответил Худ.

– Не просто отпуск. Такой отпуск, который мы могли бы провести где-нибудь далеко и только вдвоем.

Худ встал и взял с ночного столика наручные часы, бумажник, ключи и пропуск.

– Когда я проснулся, у меня мелькнула точно такая же мысль. Шарон промолчала, на ее лице можно было все прочесть и без слов.

– Обещаю, у нас будет отпуск, – сказал Пол, целуя жену в лоб. – Я люблю тебя, и как только я спасу мир, мы отправимся исследовать один из его далеких уголков.

– Позвонишь? – спросила Шарон, провожая мужа до двери.

– Обязательно, – сказал Худ.

Он через ступеньку сбежал по лестнице и исчез в парадной двери.

Отъехав от тротуара, Худ набрал номер Майка Роджерса и включил громкую связь. Едва замолк первый звонок, как на другом конце линии взяли трубку. Роджерс молча ждал.

– Майк?

– Да, Пол, – отозвался Роджерс. – Я слышал. Где он мог слышать? Худ нахмурился. Роджерс ему нравился, иногда он даже восхищался своим заместителем, а еще чаще зависел от него. Худ говорил, что подаст в отставку в тот же самый день, когда застанет двухзвездного генерала врасплох, потому что был уверен, что лучшего профессионала просто не может быть.

– Кто тебе сообщил? – спросил Худ. – Кто-нибудь с сеульской базы?

– Нет, – ответил Роджерс. – Я все видел по Си-эн-эн. Худ помрачнел еще больше. Хотя он сам страдал от бессонницы, изредка ему казалось, что Роджерс вообще не нуждается во сне. Может быть, у холостяков запас энергии больше, а может, генерал заключил союз с дьяволом. Ответ на этот вопрос можно будет получить, если Роджерса наконец подцепит одна из его двадцатилетних подружек или если он еще шесть с половиной лет проживет в холостяках.