— Ух, ух, ух, — зафыркал Песьедух.

— Это не дракон, — осклабился Слизняк, дракон Песьедуха, на редкость уродливый Громмель с курносой мордой и злобным нравом. — Это головастик с крылышками.— Это не дракон, — вторила ему Огневица, дракониха Сопляка, столь же задиристая, как и ее хозяин. — Это жалкий новорожденный крольчонок, страдающий недержанием!Беззубик обиженно фыркнул.

Сопляк продемонстрировал Иккингу внушительную охапку рыбы, завернутую в плащ.

— Смотри, сколько Огневица со Слизняком наловили на пляже! И всего за пару часов!

Огневица смущенно кашлянула, поиграла блестящими мускулами и с напускной скромностью уставилась на свои когти.

— О, прошу вас, — застеснялась она. — Я даже не старалась. Если бы я захотела, то одним левым крылом наловила бы столько же за десять минут!

— Извини, но я сейчас не сдержусь, — пробормотал Беззубик, обращаясь к Страхкорове, которая укоризненно взирала на Огневицу большими карими глазами.

— Моя Огневица станет ОХОТНИЧЬЕЙ ЛЕГЕНДОЙ, — ухмыльнулся Сопляк. — Я слыхал, твоя Страхкорова предпочитает морковку… Слушай, Иккинг, хватит ли у твоего Беззубого Чуда духу, чтобы напасть на овощ? Морковка, правда, жестковата, ему не по зубам, но, может быть, он справится с перезрелым огурцом… Время от времени можешь подкармливать его сеном…

— УХ, УХ, УХ, — Песьедух захохотал так громко, что у него из носа вылетела сопля.

— Осторожнее, Песьедух, — вежливо предупредил Рыбьеног. — А то мозги вытекут.

Песьедух толкнул Рыбьенога и вместе с Сопляком вальяжно зашагал прочь. Огневица спикировала на Беззубика и чуть не выклевала ему глаз.

Когда они отошли подальше и уже не могли ничего услышать, Беззубик вспорхнул с руки Иккинга и грозно извергнул маленький язычок пламени.

— Задиры! Трусы! А ну подойдите поближе и Беззубик разорвет вас в клочки! Поджарит на медленном огне! Вырвет вам кишки! Беззубик… Беззубик… Беззубик... в общем, лучше не подходите, а то…

— Да, Беззубик, ты очень храбр, — саркастически заметил Иккинг. — Если закричишь погромче, может быть, они тебя даже услышат.

Тем временем март сменился апрелем, а апрель плавно перетек в май. После того, как Огневица обозвала его новорожденным крольчонком, Беззубик больше ни разу не пачкал в кухне. Но больше никаких видимых успехов в дрессировке Иккинг добиться не смог.

Дожди всё еще шли, но стали теплыми. Ветер всё еще задувал, но уже не такой яростный. Под его порывами уже почти можно было стоять прямо.

Среди скал из яиц вылуплялись чаячьи птенцы, и их родители-чайки свирепо пикировали на Иккинга и Рыбьенога, которые пришли на Длинный Пляж дрессировать своих драконов.

— УБЕЙ, Страх корова, УБЕЙ, — говорил Рыбьеног своей драконихе, спокойно восседавшей у него на плече. — СОЖРИ на завтрак эту Черноспинную Чайку, она на целый пополам мельче тебя! Нет, Иккинг, честное слово, я не знаю, что делать, я никогда не пройду охотничью часть Испытания. У Страхкоровы напрочь отсутствуют убийственные инстинкты. В дикой природе ей ни за что не выжить.

Иккинг невесело рассмеялся.