— Мэ-ри, я ведь тебя просил… — примирительно проговорил Алекс, садясь на край дивана и кладя руку на вздрагивающую спину девушки. — К чему эти сложности?

— Не трогай меня, — прорыдала Мэри, вздрагивая от его прикосновения. — За что ты так..?

— Ты слишком долго упиралась. — Он прикоснулся губами к холодной коже, и девушка напряглась, выгнулась, стараясь спрятаться от его поцелуев. — Ну что ты… Прости, я, конечно, не должен был… но твои слова… Никогда не говори подобного мужчинам. Идем в душ, а?

— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

Но Алекс не слушал, подхватил ее на руки и понес в душ. Мэри, разозлившись, укусила его за плечо, но, разумеется, безрезультатно. Только под струями воды она смогла несколько успокоиться: стояла под тугими струями, отгородившись от Алекса прозрачной занавеской. Он курил, присев на край ванны, рассматривая ее силуэт.

— Я столько раз видел тебя в разных… хм… состояниях, и мне даже в голову не приходило…

— Что? — переспросила она, выглядывая из-за занавески. Вода с волос стекала на бортик ванны.

— Поступить так, как сегодня. Как думаешь, случись это раньше, мы бы сблизились?

— Ты издеваешься? — брови Мэри взмыли вверх. — Ты что же — искренне считаешь, что теперь все будет так, как хочешь ты? Что я теперь останусь с тобой?

Он бросил сигарету и отдернул занавеску. Мэри инстинктивно повернулась боком, прикрыв рукой грудь.

— То есть?

— Алекс, выйди отсюда, а? Я совершенно серьезно говорю — между нами ничего не будет. Никогда — понима… — Договорить она не успела. Алекс вцепился ей в плечи и поцеловал, не обращая внимания на попытки сопротивления, прижав спиной к холодному кафелю.

В этот момент раздался звонок в дверь, и Алекс с сожалением оторвался от Мэри:

— Кого там несет? Подожди секунду, я скоро вернусь.

Он накинул халат и вышел, закрыв почему-то дверь снаружи. Мэри выключила воду, протянула руку к полотенцу и в это мгновенье услышала мужскую речь и выстрел. Зажав полотенцем рот, опустилась на коврик и замерла. По квартире кто-то торопливо ходил, слышался стук падающей мебели, ругань и разговоры. Мэри поняла, что людей двое, и, к собственному ужасу, явственно различила армянскую речь.

«Господи, это же за мной»…

Она перестала дышать, замерла на полу, стараясь не привлекать внимание рыскающих по квартире людей. Но вот все стихло, и Мэри вдруг подумала — а как же Алекс? Что с ним? А если…

Ей стало совсем плохо. Кое-как завернувшись в полотенце, она попыталась открыть дверь, но та была заперта снаружи. Мэри взвыла в бессильной ярости, начала молотить по крепкой панеле кулаками и здоровой ногой, но тщетно. Порывшись в ящиках, она нашла пилочку для ногтей, чему несказанно обрадовалась. Долго ковырялась в замке, однако, наконец, открыла его и выскочила в коридор.

Алекс лежал в прихожей на левом боку. Под неловко подвернутой рукой растеклась небольшая темная лужица. Мэри в ужасе отступила назад, закрыв руками рот, но потом подумала, что нужно ведь что-то делать, вдруг он еще жив. Стараясь не трястись, она подошла ближе и опустилась на колени. Алекс дышал, но очень редко и поверхностно. Мэри растерялась и запаниковала. Даже «скорую» она вызвать не может, не зная адреса.