Лу, послушай, я только хотел сказать, что сожалею. Вот и все. Прости, если мое послание неуместно.
Собравшись с мыслями, я написала ответ:
О’кей. Спасибо, что наконец дал о себе знать.
Я выключила лэптоп, привалилась к входной двери и закрыла глаза.
Я решила об этом не думать. За последнее время я научилась не думать о многих вещах. Я занималась домашним хозяйством, гуляла с Дином Мартином и ездила на метро в удушающей жаре в Ист-Виллидж, где обсуждала с сестрами такие вещи, как площадь помещения, перегородки, условия аренды, страховка. Я не думала о Сэме.
Я не думала о нем, когда выгуливала собаку мимо тошнотворных мусоровозов, вечно торчавших возле дома, когда увертывалась от надрывно сигналивших почтовых фургончиков, когда подворачивала ноги на мощеных улочках Сохо, когда пыталась протащить необъятные вещевые мешки с одеждой через турникеты метро. Я мысленно повторяла слова Марго и делала то, что любила, и в результате крошечный зачаток идеи превратился в насыщенный кислородом огромный пузырь, который медленно, но верно надувался внутри меня, упорно вытесняя все остальное.
Я не думала о Сэме.
Следующее письмо от него пришло три дня спустя. На сей раз, увидев конверт, который Ашок просунул под дверь, я сразу узнала почерк.
Я тут подумал о нашем обмене имейлами, и мне захотелось еще кое о чем с тобой поговорить. Ты не сказала, чтобы я прекратил писать, поэтому, надеюсь, ты не порвешь это письмо.
Лу, мне как-то не приходило в голову, что ты хочешь замуж. И теперь я чувствую себя дураком, что в свое время не догадался тебя об этом спросить. Более того, я не подозревал, что ты относишься к тому типу девушек, которые в глубине души ждут красивых романтических жестов. Но Лили так много рассказала о том, что делает для тебя Джош – каждую неделю розы, необычные обеды и прочее, – что я задумался… Или я действительно был настолько неповоротливым?! Разве можно было вот так просто сидеть и ждать, что все будет хорошо, если я даже не попытался?
Лу, неужели я и впрямь все неправильно понял? Мне необходимо знать, действительно ли ты ждала все время, пока мы были вместе, какого-то красивого жеста, а я, дурак, ни о чем и не догадывался. Если это так, еще раз прости.
Как-то странно постоянно рефлексировать, особенно если ты, вообще-то, не склонен к самоанализу. Я просто делал свое дело, особо не задумываясь. Но полагаю, то, что с нами случилось, будет мне впредь хорошим уроком, вот потому-то я и прошу сжалиться надо мной и сказать мне правду.
Я нашла выцветшую фирменную бумагу для записей Марго с адресом наверху. Зачеркнула ее имя и написала:
Сэм, я никогда не хотела от тебя ничего грандиозного. Ничего.
Луиза
Итак, я спустилась вниз, отдала письмо Ашоку на отправку и вихрем взлетела по лестнице обратно, сделав вид, будто не слышу, как Ашок озабоченно спрашивает, все ли у меня в порядке.
Следующее письмо пришло через несколько дней. И снова доставлено экспресс-почтой. Должно быть, отправка корреспонденции обошлась ему в целое состояние.
На самом деле хотела. Ты хотела, чтобы я тебе писал. А я этого не сделал. Потому что уставал как собака, ну а если честно, то просто стеснялся. Будто я не с тобой говорю, а только бумагу перевожу. В этом я чувствовал какую-то фальшь.