– Не слишком ли поздно, мистер Корва? – с усмешкой спросил Спроул.

Корва не унимался, продолжая твердить свое:

– Если я смогу через показания свидетеля продемонстрировать, что мистер Брандт питал ненависть к подсудимому, тогда я смогу продемонстрировать, что показания Брандта есть не что иное, как злопыхательство в адрес Бенджамина Тайсона, а это, в свою очередь, позволит присяжным увидеть показания Брандта в другом свете и вынести соответствующий приговор. Глаза Спроула округлились от неожиданности.

– Немного самоуверенно. Я не знаю истинную цель вашего участия в раскручивании этой истории, но тем не менее можете продолжать.

Пирс от негодования стукнул рукой по столу.

Корва переспросил Келли:

– Вы увидели мистера Брандта в деревне? А что он там делал?

– Надо сказать, что медики, офицеры могли заходить в деревни во время обыска и допросов. Когда мы увидели Брандта, Тайсон сказал, что хочет проследить за ним, потому что в руках у него был фотоаппарат. А национальная полиция строго-настрого запрещала фотографировать.

– А что же он фотографировал? – Корва передал в своем вопросе естественное любопытство присутствующих.

– В основном обнаженных женщин, подвергавшихся пыткам.

Корва терпеливо ждал возражений Пирса, но тот молчал.

– Продолжайте, мистер Келли.

Ведомый Корвой к цели – оправданию Тайсона, Келли как примерный ученик выполнял любые распоряжения адвоката.

– Лейтенант Тайсон заметил, что полиция смотрит сквозь пальцы на фотографирование Брандта. Более того, складывалось впечатление, что они относятся к нему весьма дружелюбно. Значит, закончив фотографировать, Брандт вместе с двумя полицейскими юркнул в хижину. Какое-то время мы с лейтенантом Тайсоном обсуждали их действия, а потом подкрались к этому дому. Стоявший на пороге полицейский преградил нам вход, но лейтенант Тайсон оттолкнул его, и мы вошли.

– И что вы,лично выувидели там, мистер Келли?

Тайсон отвернулся от выступавшего Келли и перевел взгляд на застывшее лицо Стивена Брандта. Пока Келли отвечал, Тайсон не спускал с Брандта глаз.

– Я увидел трех голых женщин. Одна из них, свернувшись калачиком, рыдала в углу, а полицейский тащил ее за руку. Второй полицейский заставлял другую женщину делать ему феллацио, а третью – насиловал мистер Брандт.

Пирс вскочил с места с диким воплем, слившимся с криками неиствовавшей толпы. Некоторые повскакивали с мест, продолжая шумно переговариваться друг с другом. Тайсон встретился с Брандтом взглядом, но доктор трусливо отвернулся.

Полковник Спроул, сначала оторопевший от такого поворота дел, смотрел непонимающим взглядом на публику. Немного погодя, взяв себя в руки, он строго объявил:

– Если повторятся подобные выходки, я попрошу очистить зал суда. – Повернувшись к разъяренному Пирсу, судья махнул рукой: – Протест аннулируется. – И уже более спокойно обратился к Келли: – Мистер Келли, суд желает знать, как вы определили, что это был принудительный половой акт... а не нормальное занятие сексом?

Келли заморгал, озадаченный вопросом судьи.

– Я не вижу ничего нормального в групповом сексе, Ваша честь, хотя это, может быть, мои личные предрассудки. Что же касается вашего вопроса, то скажу следующее: мужчины видели тех женщин впервые, к тому же женщины плакали, все три, и опять же их возраст не позволял думать, что они добровольно пошли на такое непотребство. Это были очень молоденькие женщины, почти дети. Той, которую насиловал Брандт, на вид было не больше двенадцати-тринадцати лет. Даже принимая во внимание этнические особенности и раннее половое созревание восточных женщин, можно заключить, что они находились в весьма нежном возрасте. К тому же, когда мистер Брандт встал, я заметил кровь на его гениталиях и бедрах, у меня вдруг мелькнула догадка, что девушка, должно быть, была девственницей. Хотя, конечно, – почесал затылок Келли, – вполне вероятно, что половой акт совершался во время регул. Притом, Ваша честь, девочка выглядела так, словно ее отхлестали по щекам. Исходя из этого, Ваша честь, я сделал вывод, что стал свидетелем группового изнасилования, а не вечеринки.