Во сне он больше не офицер, а простой стрелок, и кто-то постоянно говорит ему:
– Тайсон, тебе еще пять лет служить. А он ему все время отвечает:
– Это нечестно, я уже отслужил свое. Сейчас я умру.
Бен оттолкнулся от края гигантской ванны и дал струям воды омыть свое невесомое тело. Он уже побывал на приеме у психиатра, специализирующегося на военных неврозах и обслуживающего в основном верхушку общества и состоятельных ветеранов – бывших офицеров. Тайсон долго искал опытного специалиста и только на 5-й авеню нашел нужного «психа». Он сразу почувствовал расположение к доктору Сталю и составил благоприятное мнение о его откровенных суждениях и знании первопричин стрессового состояния участвовавших в войне.
Терапевтическое воздействие дружеской беседы в какой-то мере сняло с Тайсона психическое напряжение. Они беседовали о снах, о чувстве вины, которое испытывает уцелевший, когда остальных его товарищей нет больше в живых, и о преследующем страхе после совершения убийства. Они вели пространные дискуссии о необычных проблемах командования людьми во время сражения, отдачи приказов, которые приводили к смерти подчиненных и гражданских лиц. Работая по этой узкой специальности. Сталь зарабатывал двести долларов в час, но они оба сошлись на этой цене. Популярная литература и насаждаемое благоразумие блокировали обычные проблемы обывателя. Сталь осознавал, что анализировать трудности бывших офицеров было гораздо интереснее, сложнее и прибыльнее.
Тайсон хотел было поведать о госпитале Мизерикорд, но шестое чувство подсказывало ему, что подобное признание, сделанное один раз, может войти в дурную привычку. После Сталя он все выложил бы Марси, после Марси – преподобному Саймсу. Таким образом, начав с психиатра, жены и наместника Бога, он, в конечном итоге, придет и к военному прокурору. Итак, он не открыл Сталю «главного секрета», и дальнейшая психотерапия перестала оказывать столь продуктивное воздействие. Тайсон прервал курс лечения, к большому сожалению и удивлению Сталя. Доктор видел в пациенте интересного больного, а больной считал своего врача весьма перспективным специалистом.
Последнее наставление Сталь изложил ему в письме, стиль которого был излишне высокопарен: "У меня имеется ряд догадок, которые приближают меня к вашей большой и страшной тайне, мистер Тайсон. Я не могу выразить суть этой тайны конкретно, зато чувствую ее тень и присутствие во всем, что вы говорите. Было бы праздной болтовней говорить об этом сейчас, но, пожалуйста, помните о моих уверениях в том, что все происходящее на войне – норма. Мне доводилось разговаривать с храбрыми людьми, которые разражались истерикой на поле боя, бежали от врага, оставляли своих друзей умирать. Они открылись мне в том, что вам и не снилось. Я говорю вам, мой друг, война – это ад,поэтому не падайте духом. Когда солдат идет воевать, ему заранее все прощается".
Тайсон никогда не забывал эту загадочную последнюю строчку: «Ему заранее все прощается».Но кем? Как? Когда это прощалось? Эта последняя строчка должна была вызвать острейшее любопытство у пациента и снова заманить его на кушетку к доктору Сталю. Бен порывался это сделать, но, в конце концов, не ответил на письмо, которое, кстати, и не требовало ответа.