– Не рассчитывали брать пленных.

– Это возможно. И всё равно не понимаю, чего они ждут.

– Я тоже, – признался Калёнов.

– Сдавайтесь! – вдруг снова взревел мегафон из глубин сада. – Даём одну минуту! В случае неисполнения приказа будете уничтожены!

– Надо всем уходить в подвал, – предложил Калёнов. – Если они и в самом деле откроют огонь из гранатомётов, нам конец!

– Если они настроены так жёстко, как утверждают, пытаясь нас запугать, почему не забросали гранатами сразу?

Калёнов подумал, считая секунды:

– Дом может рухнуть, и тогда хозяин не выберется из-под завалов. Но всё равно лучше не рисковать.

– В смысле?

– Я попробую потянуть время, пока наши ребята не притащат министра. Тогда у нас будет на руках хороший козырь.

Калёнов направился к двери главного входа, от которой осталась только металлическая лутка.

В этот момент парк вокруг коттеджа ожил, наполнился движением, к зданию со всех сторон побежали тёмные фигуры.

Калёнов высунул голову в проём двери, крикнул:

– Остановитесь! Потеряете людей! Предлагаю переговоры!

Ему ответили стрельбой.

– Огонь! – скомандовал Свержин бойцам группы.

Внезапно на дом обрушился рёв винтов, и над территорией усадьбы зависли два вертолёта, поднимая винтами воздушную волну. Весь парк залили мощные потоки света. С неба прилетел раскатистый рык ещё одного мегафона:

– Прекратить стрельбу! Работает служба безопасности президента Российской Федерации!

Из днищ вертолётов посыпались на землю с высоты в двадцать метров фигуры бойцов в чёрных спецкостюмах, делающих их почти невидимыми. Десантников было десятка два, и все они, отцепив тросы, слаженно метнулись к коттеджу, не открывая огонь из автоматов.

Один из них вышел к крыльцу. В отличие от бойцов, экипированных в боевые «ратники», мужчина был одет в камуфляжный «пиксельный» костюм. Головного убора на нём не было. Вместо оружия он держал в руке мегафон.

Калёнов вышел на крыльцо.

Мужчина остановился в десяти шагах от него, посмотрел вверх, покрутил над головой пальцем.

Вертолёты дружно поднялись выше и улетели.

В усадьбу вернулись тишина и темнота. Лишь в глубине парка горел один уцелевший фонарь, бросая рассеянный отсвет на деревья и стены строений.

– Кто ты такой?! – заорал первый мегафон в глубине парка.

– Генерал Перекопов, – поднял ко рту свой мегафон незнакомец. – Командующий «Прикрытия». Кто командует «парадом»?

– Генерал Щербина, – после паузы ответили Перекопову.

– Подойдите сюда.

Перекопов опустил мегафон, оглядел Максима Олеговича:

– Парламентёр? Кажется, я вас знаю. Калёнов?

– Полковник Калёнов в отставке.

По губам Перекопова проскользнула улыбка:

– Старая гвардия.

– Старая гвардия – не старый конь.

– Это верно. – Перекопов перевёл взгляд на темный провал двери, лишённой стёкол. – Что тут у вас происходит, полковник?

– Задержание предателя, – сказал Калёнов.

– Даже так? И кто предатель?

– Не поверите – министр промышленности и торговли.

– Не поверю.

– Тогда я займу у вас пару минут, чтобы всё объяснить.

– Кто с вами?

– Группа ГОН.

– Насколько мне известно, она расформирована.

– Она будет существовать до тех пор, пока в стране не прекратится беспредел либеральной коррупции, как бы пафосно это ни звучало.