Эта пытка продолжалась все 4 дня до свидания. Сестра допоздна смотрела порнуху, а потом мастурбировала на своем диване. Причем с каждым разом у нее это происходило все активнее и громче. Я не мог думать уже ни о чем, кроме нестерпимого желания обладать ею. Я отбросил все мысли об инцесте, убедив себя, что это просто секс, похоть, желание сделать приятное себе и близкому человеку. Уже на второй вечер я нашел способ, как себя контролировать. Закрываясь перед сном в ванной, я досуха выдрачивал себя. Только это и помогало держать ситуацию под контролем.
В субботу Маша на занятия не пошла, намереваясь начать подготовку к свиданию с самого утра. Когда я вернулся домой часа в 4, она уже была во всеоружии и собиралась уходить.
- Ну как я тебе?
- Ты – потрясающе выглядишь! – сказал я чистую правду.
- Спасибо. Пожелай мне удачи.
- Удачи, сестренка.
Неожиданно для себя я поцеловал ее прямо в губы. Может мне и показалось, но она ответила на поцелуй, и он продлился на миг дольше, чем того требовали приличия в отношении брата и сестры. Чуть покраснев, она взяла сумочку и выпорхнула из квартиры…
Она вернулась раньше, чем я ожидал, и по ее виду я сразу понял: что-то произошло. Оттолкнув меня, Маша прошла в комнату прямо в обуви, рухнула на свой диван и зарыдала. Мне стоило немало труда кое-как успокоить ее и добиться внятного объяснения. Помогла в этом и изрядная доля коньяка, чуть не силой влитая в сестру.
- Он… он… он бросил меня!
- Ну и что. Не расстраивайся! Ты все равно его не любила.
- Он сволочь! Костя, ты не представляешь, какая он сволочь!
- Да расскажи ты толком!
Сквозь слезы она кое-как рассказала, что случилось:
- Сначала все хорошо было. Мы поужинали. В ресторане. Потом к нему домой пошли. И он… Он начал лапать меня. Я поддалась сначала, но потом мне так противно стало, и я его оттолкнула. А он начал уговаривать: мол, это у нас скорее всего последняя возможность. Я не поняла сначала. А он признался, что Машке предложение сделал, и она согласилась. И теперь он на ней женится. Ты понимаешь?! Другой Маше! Сокурснице нашей. Они про нее тогда на лестницу говорили!
- Он ничего с тобой не сделал?
- Нет… Раздел только до белья, а потом на миньете стал настаивать.
- Вот сука! Тогда я рад!
- Чему? Чему ты рад!?
- Тому, что все сейчас выяснилось, какая он сволочь! А не позже! Прикинь, если бы…
Я сменил тон и решительным голосом сказал:
- Значит так! Андрей идет на хуй! Забудь про него! Сейчас примешь душ, я тебе еще коньячка налью и баиньки. А с завтрашнего дня я тебе запрещаю даже думать о нем. Поняла?!
- Да. Кость… Спасибо тебе! Ты… ты такой хороший… Самый близкий мне человек…
- Все! Вытри сопли – и в душ!
- Я… я не могу… Мне противно к себе прикасаться даже после этого.
Меня захлестнула такая волна сочувствия, что я даже забыл о наших родственных отношениях и спросил.
- Хочешь, я помою тебя?
- Да…, - только и ответила Маша и вновь зарыдала.
Я пошел и набрал горячую ванну с ароматическими маслами. Вернулся в комнату, застав всхлипывающую сестру в той же позе. Разложил и оправил ее диван, постелив чистое белье. Потом подошел к Маше.