Приоткрыв рот, она смотрела, как блондин, только что со скучающим видом подпиравший столб, отлип от него и прогулочным шагом, не торопясь, направился к подиуму. К ней. И при этом он даже не взглянул на нее.

Кто-то сунул девушке в руки бокал с красным вином. Ева вымучила благодарную улыбку.

— Лукаш Каховский?! — казалось, конферансье был удивлен не меньше ее самой. — Сто пятьдесят тысяч — три! Продано! — он резко выдохнул и, выхватив бокал из рук блондинки, залпом опрокинул его в себя. Потом, отдышавшись, добавил: — Лот номер один достался нашему приору, дамы и господа, а мы переходим дальше. Итак, прекрасная Малена — наш следующий лот!

Ева почти не чувствовала ног, когда Лукаш приблизился к ней. Казалось, она вот-вот грохнется в обморок и окончательно опозорится на глазах этого общества. Мужчина остановился возле нее и молча протянул руку. Поколебавшись, Ева подала ему свою. Почувствовала, как мужские пальцы сомкнулись крепко, но осторожно, беря в плен ее хрупкую ладонь, и тихо выдохнула сквозь зубы. Что же с ней происходит?

Все так же ни слова не говоря, он помог ей спуститься в зал.

— Лукаш? — к ним тут же направился Андрулеску. — Не думал, что ты решишь принять участие в аукционе. Неужели прекрасные глаза госпожи Воронцовой заворожили и тебя?

— Можно и так сказать, — он даже не улыбнулся. Его лицо оставалось неподвижным, как маска. — Давно подумывал сделать благотворительный взнос.

Ева невольно поежилась. Так вот, значит, в чем дело. Благотворительный взнос. А она-то уже губу раскатала, что действительно заинтересовала его.

Хороший же это щелчок по ее самолюбию!

— Прошу меня извинить, — заговорила она, пытаясь за поспешностью скрыть обиду, — но я устала и хочу спать. Вы не могли бы отвезти меня в отель? — Ева высвободила пальцы из захвата Лукаша и демонстративно положила ладонь на локоть Андрулеску.

— Конечно, я и сам собирался уже уходить. Но сначала договоритесь об ужине. Все-таки мой приор честно его заработал.

Ева краем глаза взглянула на предмет разговора. Лукаш смотрел в сторону, словно речь шла вообще не о нем.

— Сомневаюсь, что ваш приор заинтересован в этом, — она поджала губы. — Но те сто пятьдесят тысяч, несомненно, не будут лишними.

— Завтра в семь вечера, — неожиданно заговорил Лукаш. — Я буду ждать здесь.

И, развернувшись на каблуках, он направился к столикам с напитками. Причем, засунув руки в карманы и что-то насвистывая себе под нос. Ева, оторопев, осталась стоять на месте и смотреть ему вслед, не в силах даже выразить охватившее ее возмущение.

— Он… всегда такой вежливый? — наконец, выдавила она.

— Кто? Лукаш? — Андрулеску пожал плечами. — Я же сказал, вы вряд ли захотите знакомиться с ним поближе. У него особое отношение к людям.

— Тогда, может, стоит отменить этот ужин?

— Это уж вам решать. Деньги ему все равно не вернут. Но, возможно, проведя вечер в вашей компании, он станет немного терпимее.

— Хорошо. У меня еще есть время подумать.

Они вышли на улицу. И только теперь Ева увидела, что мелкий дождик, встретивший ее пару часов назад, превратился в тропический ливень. Из-за яркого освещения в клубе и музыки в зале не было слышно шума дождя. Андрулеску набросил ей на плечи свой плащ, Ева тут же с благодарностью завернулась в него.