— Да, вы правы, — сказала она. — Нам с вами действительно есть о чем поговорить. Меня мучает одна мысль, помогите мне разобраться. Поможете?

В ответ Пат наклонил голову.

— Можно, я буду говорить откровенно, откровенно до грубости? В разговорах о боксе то и дело упоминают о каких-то заранее намеченных раундах, о каких-то ставках, пари. Правда, я никогда не обращала на это особенного внимания, но мне казалось, что люди принимают как должное всякое жульничество и обман, связанные с боксом. И вот, глядя на вас, я никак не могу понять: неужели вы можете участвовать в обмане? Можно допустить, что вы любите спорт ради спорта, ну… и ради денег, которые он вам приносит, но мне совершенно непонятно…

— Да тут и понимать нечего, — перебил ее Стюбнер, заметив, как мягкая, снисходительная улыбка тронула губы Пата. — Все это сказки, болтовня — про подтасовки, договоренность и всякую прочую галиматью. Ерунда все это, мисс Сенгстер, уверяю вас. Дайте я вам лучше расскажу, как я открыл мистера Глендона. Получаю я письмо от его отца…

Но Мод Сенгстер не так-то легко было отвлечь, она обратилась прямо к Пату:

— Слушайте, я отлично помню один такой случай. Несколько месяцев назад, — я забыла, кто там выступал, — один из сотрудников «Курьера» сообщил мне, что завтра выиграет большие деньги. Не то что надеется выиграть — нет, прямо так и сказал: «Выиграю». Объяснил, что ему кое-что подсказали и что он ставит на определенное число раундов. Он мне точно сказал: «Матч закончится на девятнадцатом раунде». Разговаривали мы с ним накануне боя. А на следующий день он торжествовал и сразу объявил мне, что матч действительно закончился на том самом раунде. Я как-то над этим и не задумалась. Меня бокс тогда совершенно не интересовал. А теперь интересует. Тот случай вполне соответствовал моему, правда, довольно смутному, представлению о боксе. Как видите, не все тут выдумки и сказки, правда?

— Я помню этот матч, — сказал Глендон. — Дрался Суэн и Маргуэзер. И действительно — закончили на девятнадцатом раунде, Сэм. А она говорит, что ей накануне назвали именно этот раунд. Как вы это объясните, Сэм?

— А как объяснить, если человек вытащит в лотерее счастливый билет? — уклончиво сказал Стюбнер, торопливо соображая, как бы ему получше выпутаться. — В этом-то все дело. Если как следует разбираться в боксе — учитывать состояние боксера и его опыт, знать все правила, весь ход состязания, — то нетрудно точно предсказать число раундов. Предсказывают же люди, какая лошадь придет на скачках первой, и выигрывают иногда при этом один на сто! И не забывайте главного: на каждого выигравшего приходится свой проигравший — тот, что не сумел угадать нужный раунд. Нет, мисс Сенгстер, клянусь честью, что всякие сделки, всякое мошенничество в боксе — это… да этого просто не существует.

— А ваше мнение, мистер Глендон? — спросила она.

— Он вполне со мной согласен, — перехватил ответ Стюбнер. — Он знает, что я говорю правду, чистую правду. Сам он всегда дрался честно и чисто. Верно я говорю, Пат?

— Да, верно! — подтвердил Пат.