– Кое-что у нас все-таки есть, Саша. Не стоит недооценивать императорскую армию. – Багратион отлип от «Волги», повернулся ко мне боком и взялся за ручку на двери. – Но действительно – последние сто пятьдесят лет мы действительно куда больше полагались на мощь родовой магии, чем на силу оружия.
– Теперь этого лучше не делать, – вздохнул я. – Если «глушилки» делают в Германии…
– Не спеши обвинять немцев во всех смертных грехах. Вполне возможно, что наш враг куда ближе… или куда дальше. – Багратион уселся в машину, и, не закрывая дверь, завел двигатель. – Насколько мне известно, кайзер Вильгельм принес ее величеству глубочайшие извинения за моряков – а заодно и за то, что они не смогли помочь при подавлении народного мятежа. А также – пообещал, что виновные непременно будут найдены и наказаны.
Разумеется. Вот только он бы сделал это в любом случае – особенное если во всем, что случилось в апреле, действительно была его вина. Куракинский полк разбили, офицеров и солдат уничтожили на месте магией или захватили в плен… самое время откреститься от вчерашних союзников. И надеяться, что истина не выплывет наружу.
А спрятали ее как следует – так, что даже теперь Багратион не мог узнать ничего полезно. Наверняка в те дни застенки тайной канцелярии буквально трещали от числа пленников и арестованных, а потом их число пополнилось и теми, кого поймали уже позже. В мае, когда его светлость устроил в столице самую настоящую охоту на мятежников.
– Как такое может быть? – Я наклонился к опущенному чуть ли не до упора стеклу на водительской двери. – Сотни солдат, офицеры, придворные, аристократы-заговорщики – и все до одного указывают на отставного пехотного генерала… Кем вообще был этот Куракин? Человеком из плоти и крови – или каким-то всемогущим демоном?!
– Человеком, как и мы все. Не стоит видеть во врагах… сверхъестественное – от этого победить их точно не станет проще. – Багратион пристроил локоть на дверцу. – И всему есть только одно объяснение: настоящие кукловоды все еще разгуливают где-то на свободе.
– У себя в Вене или в Зальцбурге.
– Может быть. На границах Привислинских губерний с Германией сейчас действительно не слишком спокойно. Но я все равно не верю в злобного кайзера, который спит и видит, как бы развязать войну. – Багратион протяжно вздохнул. – В конце концов, это уж точно не он сегодня пытался тебя убить.
– Думаете, это вообще как-то связано? – фыркнул я.
– Думаю, что все связано. Впрочем, как и всегда.
– Да уж… Генерал Куракин мог бы рассказать много интересного. – Я покачал головой и отступил от машины. – Если был бы жив.
– Без сомнения – мог бы. Но он, к сожалению, мертв. – Багратион отвернулся к дороге и побарабанил пальцами по рулю. – Окончательно и бесповоротно.
Глава 9
– Знаешь, почему мы носим эти знаки на одежде?
– Черные черепа? Они… они страшные.
– Может быть. Это особый знак. Его использовали…
– Давно? Еще до войны?
На этот раз я не стал дожидаться чего-то или разглядывать себя – хотя бы потому, что здесь в этом не было никакой нужды. В самом деле – чем может удивить одежда и собственное тело, в котором я провел почти четыре десятка лет.