Елизандра поднялась, бросив счёты на пол.

Клерки с удивлением оглянулись на грохот, Демоница подняла руку, и все затихли.

— Зачем дальше работать? — крикнула Елизандра. — У нас больше нет плана по производству грехов, Начальство сбежало в неизвестном направлении. Мы — демоны, воплощение зла, смрадные чудовища, носители кошмаров… в кого мы превратились? Доставляем на своём горбу бомжей в подъезды для неприятного запаха. Создаём бациллы чумки для комнатных собачек. Тайно разносим в барах прокисшее пиво. Разве не мы рождены определять судьбы миров, терзать клыками тела богатых и изнеженных грешников а-ля Янукович и Депардье? Испуская адский смрад, встав с чёрными знамёнами под рога Тёмного Властелина, не мы ли по ужасной природе своей обязаны стать господами мира, искушая, соблазняя, подбивая, интригуя? К свиньям каторгу! Долой верховную власть! Берите барахло, братья демоны, и давайте пойдём домой!

Пронзительная тишина в open space висела примерно секунд десять — все смотрели на Елизандру. Далее же события начали развиваться просто с космической скоростью.

Демон-кондиционер взревел, подняв обе лапы вверх.

Он открыл пасть, откуда свесился фиолетовый язык, покрытый тёмными пятнами. Мигнул глазами и замер. Из ноздрей повалил оранжевый пар, устремившись к грязному потолку.

— Перегружается, — спокойно сказал один из бесов-клерков.

Он опустил голову и погрузился в бухгалтерские расчёты — как заставить ребёнка украсть конфеты из буфета родителей и тем самым подставиться под нарушение заповеди «не укради»? Остальные присутствующие точно так же, отведя глаза от Елизандры, начали делать записи в блокнотах, звонить по телефонам, считать на счётах. Open space заполнился трелями, костяным щёлканьем с возбуждёнными голосами. Демоны не обращали на Елизандру никакого внимания, продолжая выполнять каторжные задачи.

Послышались восторженные хлопки в ладоши.

Демоница обернулась — рядом, прислонившись к стене, ухмылялся бес Эммануил.

— Ты ещё сиськи покажи, чтобы совсем как на картине Делакруа «Свобода на баррикадах», — хохотал он. — Ух, какая ты крутая. Ну что, думала, бросишь здесь клич, и все побегут демократию устанавливать, по образцу демонов-вендиго? Да и там, милая моя, ни хрена не власть народа, а просто сказочки-клише для заграничных дебилов. Реальная империя вендиго — доллар, которому поклоняется половина населения земного шара, сотворяя себе кумира и очередного тельца, только зелёного цвета. Охолонись, бэйби. Ну, разбежалась Коллегия Демонов, ну, развалилась власть — дальше-то что? Свобода-равенство-братство? Хренушки, детка. Будет новый хозяин, новая диктатура, новая олигархия, новые драконы. Людьми надо управлять, а мы с этим лучше всего справляемся. Да и Ад никто не отменял: грохнули с десяток архонтов, так души типа прямиком в Рай отправятся? Охуе-е-е-еть…

Он расхохотался, наполняя сердце Елизандры бешенством.

— Да пошёл ты, хорёк… — устало сказала она. Пройдя к вешалке, наспех натянула на себя свою старую искусственную кожу: подчёркнуто не обращая на беса внимания.