«Да, не с той стороны я зашел! – укорил себя Андрей. – Не рассказывать же ему правду!»

– Поймите, Андрей Николаевич! Война на носу! Эта машина нужна будет фронту, как хлеб, как воздух! – Для пущей убедительности Воронов позволил себе процитировать еще не произнесенные слова Сталина. Хоть они и относились к совсем другой машине.

– Вы наверняка знаете, что внедряемый сейчас в нашей промышленности передовой плазово-шаблонный метод сборки самолетов, – продолжил он, – предполагает значительный объем предпроизводственной подготовки для изготовления всей необходимой оснастки. Поэтому прошу вас не откладывая выделить группу технологов для ее начала. Если что-то потом придется переделать – значит, переделаем. Ответственных за ошибки искать не будем. Сейчас не время экономить. Главное – не потерять темп.

Туполев, видимо, впечатленный прочувствованной речью Андрея, согласно кивнул.

– Кстати, Андрей Николаевич, чем занимается в вашем коллективе конструктор Королев? – сменил тему Воронов.

– Начальник отдела проектирования крыла. А что?

– А то, что вам придется подобрать себе другого начальника отдела.

Последовав указаниям Туполева, Андрей с сопровождающими быстро нашел нужное помещение. На массивной дубовой двери красовался пришпиленный неровный кусок бумаги с особо вразумительной надписью, наспех выведенной от руки: «Опкрыл пр.103». Что, надо полагать, означало: «Отдел проектирования крыла проекта 103».

«На буквах тут, видимо, принято экономить. Просто НИИЧаВо какой-то. Или это чтоб враги не догадались?» – рассмеялся про себя Воронов, открывая дверь. Возле одного из кульманов Андрей увидел того, кого искал. Хотя он и мало был похож на собственные фотографии более позднего периода, известные Воронову. Исхудавшее лицо со впавшими щеками, настороженный «волчий» взгляд. «Не успел еще оправиться после своих приключений», – понял Андрей. Дело в том, что этому человеку повезло гораздо меньше, чем большинству его коллег, почти сразу попавших в спецтюрьму для специалистов. Его же после суда, по ошибке направили по обычному этапу. Вместо закрытого конструкторского бюро пришлось год провести на Колыме. Здоровья это явно не прибавило. Только недавно, проверяя списки осужденных инженеров, ошибку обнаружили и исправили. И вовремя, долго он бы там не продержался.

Человек прервал разговор и вопросительно уставился на вошедших.

– Сергей Павлович Королев? – подошел к нему Андрей.

– Да. – На секунду в глазах того промелькнула тень испуга, сразу же подавленного волевым усилием. Наверное, неожиданный визит неизвестного, сопровождаемого еще двумя, по виду отнюдь не лаборантами, навевал неприятные ассоциации.

– Здравствуйте. Я из секретариата ЦК, занимаюсь вопросами авиастроения. Мы можем переговорить наедине? – поспешил развеять опасения собеседника Воронов.

– Пройдемте, пожалуйста, – конструктор указал рукой на отгороженный угол помещения, где, вероятно, располагалось нечто вроде импровизированного кабинета начальника отдела.

Усевшись с гостем в тесном закутке, Королев недоуменно покосился на втиснувшихся туда же охранников, несмотря на явное желание их, надо полагать, начальника поговорить наедине. Но, наученный, видимо, жизнью не лезть не в свое дело, промолчал.