Члены экипажа «Ра» пришли в себя на второй день упорной кропотливой работы медиков. Беседовать с ними долго было ещё нельзя, но ситуацию прояснить они смогли.

Воеводину позвонил Грымов:

– Маккена жив! Он остался с Розой Линдсей в спасательном модуле где-то в районе Орла, в десяти – пятнадцати тысячах эсве от солнца. Нужен срочный спасательный рейд по вектору Орла!

– Отправляй, – сказал Воеводин, испытывая одновременно радость и печаль. – Марч?

– Погиб.

– Как? Впрочем, детали потом. Что они обнаружили?

– Ось Зла – искусственно созданная звёздная система, удерживаемая неким механизмом, который виден в форме металлической конструкции – фермы. Но главное, что эта система метастабильна. Она может в любой момент сбросить всю накопленную энергию.

Воеводин сжал зубы.

– Суперструнник!

– Точно, – кивнул Грымов. – Для этого он и строится.

Они несколько секунд смотрели друг на друга, понимая всё без слов.

– Херцига надо остановить!

– Как?

– Не знаю, думайте. Подключи к работе Шапиро.

– Хорошо. – Грымов исчез, выключил канал связи.

Воеводин походил кругами по кабинету – он работал дома – и начал переодеваться. Надо было срочно посоветоваться с Ван Бреевеном.

Руслан никогда не считал себя особо впечатлительной натурой. С другой стороны, эмоциональная оценка действительности занимала немалую часть его жизни. Во всяком случае он часто задумывался над психологическими нюансами в отношениях людей, любил уединённость, подкармливающую созерцательные устремления души, и эстетику естественных форм природы. Лишь нелогичные поступки окружающих иногда ставили его в тупик, заставляли задумываться над непостижимым миром внутренних человеческих решений. Так было и после неожиданной встречи с Ярославой в баре деловой зоны Суперструнника.

Она явно ждала встречи с ним, хотя и прятала чувства под маской деловой женщины, и все её вопросы так или иначе касались причин появления Горюнова на стройке в качестве инспектора ФАК. При этом Ярослава пыталась оценить его нынешнее положение и, что было важней, личные отношения с окружавшими его людьми. Она первая заговорила о Тихонове, изрядно удивив Руслана, и она же посоветовала держаться от её бывшего мужа (впрочем, Руслан в этом отношении тоже был бывшим) подальше.

– Почему? – опешил Руслан.

– Потому что он ради собственного благополучия спокойно рискнёт чужой жизнью, – ответила Ярослава. – Вам известно, господин инспектор, что он предложил идею устроить дискуссию о возможных последствиях включения Суперструнника?

– Это ни для кого не секрет. Что тут плохого?

– Такая дискуссия хороша была пятнадцать лет назад, до запуска проекта. Теперь она не нужна. Тихонов просто хочет переложить ответственность рискованного мероприятия на плечи других людей. И остаться в стороне в случае неудачи.

– Разумно.

– Конечно, разумно, если посмотреть на это решение извне. Но ведь стройка – закрытый объект, посторонним на ней не место, а нам придётся прилагать дополнительные усилия для обеспечения темпов строительства.

– Почему? – не понял Руслан.

– У Херцига много завистников, мечтающих занять его место. Они наверняка предложат свои концепции Дженворпа, более безопасные, по их умозаключениям. И ФАК, естественно, воспользуется возможностью произвести дополнительную экспертизу экологической чистоты проекта. Что, естественно, затормозит строительство.