Вечером Гэвин приносит ужин из ресторана. Вместо того чтобы накрыть на стол, мы расстилаем на полу одеяло и едим рядом с Руби, у которой наступает ежевечернее «время животика». Я прочитала о нем в Интернете и запаниковала, что мы упустили почти три недели бесценного времени для наблюдений за тем, как малышка учится поддерживать головку. Правда, Гэвин заверил меня, что горб у нее от этого не появится.

– Я принес лазанью, – говорит он, щедро накладывая на тарелку мою порцию.

– А с чем помогает справиться лазанья? – улыбаюсь я.

– С нервозностью, – усмехается он.

– Я вовсе не нервничаю! Разве что чуточку…

– Приступай.

Я принимаюсь за еду.

– Ух ты, очень вкусно.

Гэвин довольно улыбается.

– Есть какие-нибудь отклики на наш пресс-релиз?

– Да! Я совсем замоталась с Руби, а то непременно сообщила бы тебе. Мне позвонили из «Сиэтл Таймс». Они хотят напечатать статью о нашей презентации в пятничном выпуске.

– Но это уже через два дня, – замечает Гэвин.

– Они приедут сюда завтра, чтобы взять у меня интервью. К счастью, мы успели покрасить стены. Да и полки выглядят теперь совсем иначе.

– Обратила внимание, как я расставил новые книжки? – довольно улыбается Гэвин.

– Замечательно, – киваю я. – А наши новые шторы? С ними у магазина совсем другой вид.

– Верно. – Гэвин подкладывает мне на тарелку овощей.

Какое-то время мы едим в полном молчании, только Руби воркует о чем-то сама с собой. Я чувствую, как в душу ко мне закрадывается тревога.

– А вдруг никто не придет? – говорю я. – Что нам тогда делать?

– Тогда мы подумаем о плане «Б», – отвечает Гэвин. Он ложится рядом с Руби и заводит с ней «беседу» на ее же языке.

– Из тебя получится замечательный отец, – говорю я, раздуваясь от гордости.

На следующее утро я укладываю Руби в коляску, и мы идем гулять к озеру. В два ко мне приезжает репортер. Это парень моих лет по имени Грег.

– Ваша дочка? – улыбается он, глядя на Руби.

– Да, – говорю я. – То есть моей сестры. Но Эми умерла вскоре после ее рождения, и теперь я воспитываю девочку. Это Руби.

– Искренне сочувствую вам, – говорит Грег. – Какая чудесная малышка. У меня у самого трое, и все девочки.

– Ого! – восклицаю я, осторожно укачивая Руби. – Ненавижу, когда она плачет. Меня это просто убивает.

– Моя жена говорит то же самое, – улыбается парень, окидывая взглядом магазин. – Отцам проще. Они не приходят в ужас при каждом детском крике.

Я думаю о Гэвине, который прекрасно ладит с Руби.

– Замечательный магазин, – продолжает парень. – Я часто приходил сюда в детстве.

– Правда?

– Да, – кивает он. – Ваша тетушка была потрясающей женщиной. Помню, как она читала нам разные истории, подражая голосам героев. Теперь я сам стараюсь читать дочерям с тем же вдохновением.

– Жаль, что Руби нас не слышит, – говорю я. – Ее бы это точно порадовало.

Грег достает блокнот и начинает задавать мне вопросы про историю магазина, про дружбу Руби с Маргарет Уайз Браун и про наши финансовые трудности. Я стараюсь отвечать на них как можно обстоятельнее. Наконец он закрывает блокнот.

– Спасибо, – говорит он. – Кажется, ничего не забыли. Надеюсь, вы получите немало откликов на нашу статью.