Тем временем Шнобель закончил со своими порезами и принялся помогать Шутнику. Ворочать тяжелую тушу потерявшего сознания кваза было непросто. Весил гад килограммов так под двести — двести пятьдесят, но на спине ран у кваза не было, так что всерьез вертеть его не пришлось. Обработав раны Кабана на груди и руках, на которые извели две кассеты скоб и три рулона бинтов, Шнобель с Шутником волоком оттащили кваза подальше от лужи крови, что из него натекла, и уложив на пол, оставили приходить в себя. Досталось ему крепко, но ничего серьезного — только кровопотеря. Рубер покромсал ему только шкуру и мышцы, до внутренних органов когти не дотянулись.

— Жратва у тебя есть — поинтересовался Шнобель у Шутника — наша вся в мешке у Кабана была, а он сгорел.

— Есть — кивнул Шутник — я видел этот момент, ты его пытался из огня вытащить. Телекинез у тебя?

— Ага — подтвердил Шнобель — телекинез, но слабенький, дай бог килограмма три-четыре поднять смогу. Рюкзак не уволок, ну хоть зайца вытащил.

— А что это за заяц? Я видел Кабан как-то уже показывал его в баре, но я не думал что он для него так ценен.

— Подарок это, девушка ему подарила в тот самый день когда он сюда попал.

— Она обратилась — понимающе кивнул Шутник — а это память?

— Нет — к удивлению Шутника ответил Шнобель — не обратилась. Кабан мне рассказывал как дело было… Не знаю против он будет или нет, если я тебе расскажу…

— Не обязательно — покачал головой Шутник — можешь не рассказывать, если секрет какой-то.

— Ну, не секрет конечно — задумчиво пробормотал Шнобель устраиваясь поудобнее и принимая из рук Шутника банку с тушенкой — но хер с ним, не жрать же в тишине, просто не будем об этом разговоре Кабану сообщать…

Шнобель вскрыл банку, подцепил вилкой кусок мяса, прожевал.

— В общем Кабан сюда улетел на праздник — день святого Валентина. Они со своей девушкой прогуливались вечерком, а когда собрались домой, Кабан ее на такси посадил, им домой в разные стороны идти было. И спустя несколько минут после того как она уехала, все вокруг заволокло туманом, завоняло кислятиной и он очутился здесь.

Ему не повезло, он сразу к мурам попал, везли на ферму, дня три или четыре он с ними катался, но те нарвались на стронгов. Кабан в заварушке сумел свалить, долго в одно рыло шлялся, даже с каким-то крутым зараженным голыми руками справился. Он всем говорит что рубер то был, но я склоняюсь к мысли что это был слабенький кусач, сегодня ты видел как он с рубером сцепился? В те времена такой зверюга как сегодня, разорвал бы его и не заметил… В общем пока суть да дело, пока влился в наш мирок, понял что к чему, сообразил что обратно дороги больше нет уже достаточно много времени прошло, но зайчика он все же сохранил, как память.

Я его если честно понять не могу — ну как можно настолько зацикливаться на бабе. Все здесь родню потеряли, у всех кто-то остался в том мире, я например смирился, и даже рад что никто из моих, со мной сюда не прилетел. Пусть уж лучше мои останутся там, но я уверен что они живы, чем если бы кто-то из них оказался со мной тут, но превратился в тварь… Мы все смирились, а Кабан вот не смирился… Не понимаю я его.