Во время страшной Мировой войны младший баронет Дориан Грей потерял четверых своих прадедов. Один из них геройски пал в жестоком бою в пригородах Багдада, пытаясь остановить идущую на штурм города армию генерала Корнилова. Второй погиб в морской пучине – крейсер «Бэрхэм», на котором он шел, был подло торпедирован из-под воды германской подводной лодкой. Третий пал в бывшей Родезии от рук буров, решивших, что настал подходящий момент рассчитаться за Англо-бурскую войну начала века. Четвертый пал в бою под Эль-Аламейном, разорванный на части германским снарядом.

Несмотря на все это, баронет Дориан Грей вырос без особой ненависти к Российской империи или к Священной Римской империи германской нации, как и большинство его сверстников. Это старшие поколения всегда поднимали первый тост «За реванш», у молодежи же были другие заботы и дела. Синематограф, особенно голливудский, прямиком из североамериканской столицы грез. Рок-н-ролл, новый музыкальный стиль, родившийся в старой доброй Британии и завоевавший весь мир без единого выстрела, – дошло до того, что под рок-н-ролл «отрывались» и «клубились» и в Царском Селе в России после официальных балов. Но, как и у его прадеда, деда и отца, у Дориана не было ни тени сомнения относительно того, чем ему заниматься в жизни. Армия, и только армия. Отслужив два года в полку герцога Йоркского, он подал документы на вступительный курс САС – и на удивление его, прошел. Инструкторами САС были люди в основном из рабочих предместий, к отпрыску аристократического семейства они испытывали вполне понятные чувства, но сломать его им так и не удалось. В Дориане Грее было то же, что в его дедах и прадедах, но не было у большинства людей – несгибаемый, стальной стержень внутри, позволяющий переносить все что угодно – издевательства инструкторов, два дня подряд без сна, бег в промокшей насквозь форме по холмам Брекон-хиллс со здоровенным бревном на плече. Он прошел все – и стал сасовцем, а потом – и командиром патруля, одного из лучших в полку.

Словом, Дориан Грей был тем солдатом, который пригодился бы в любой армии – русской, римской, североамериканской. Он был отличным солдатом, но он не был разведчиком.

Сэр Джеффри, который выбрал его из многих, не имел иного выхода – он не мог отправить на задание кого-то из Секретной разведывательной службы или из Пагоды – перед отправкой Дориана Грея на задание проинструктировал его относительно того, с чем ему предстоит столкнуться. И вот во время этого инструктажа он допустил ошибку – маленькую, почти незаметную. Но эта ошибка стала именно той маленькой соломинкой на чаше гигантских весов истории, которая и решила в итоге все. Собственно говоря, история эта хорошо доказывает – в разведке мелочей нет, любая неучтенная мелочь может привести к провалу.

Ставя лейтенанту Грею задачу, сэр Джеффри охарактеризовал противника как «агента русских» или «русского агента» – и счел, что этого вполне достаточно. Но «агент русских» – это понятие может иметь два толкования: либо это британец, завербованный русскими и теперь предающий свою Родину, либо это русский офицер-нелегал, въехавший в Британию незаконно и действующий, выдавая себя за британца. Согласитесь, разница весьма существенная. А поскольку Грею этого толком не объяснили – он решил, что «агент русских» – это «британец-предатель, работающий на русских». Он уже давно догадался, что с его напарником что-то неладно – больше просто никто не подходил так полно под портрет возможного «русского агента», нарисованный сэром Джеффри. Если бы он подозревал, что его напарник может быть русским – сдал бы без колебаний. Но – видя, как действует напарник, как он не на жизнь, а на смерть воюет с ИРА, не останавливаясь перед тем, чтобы нарушить закон… лейтенант Грей просто не мог поверить в то, что констебль Александр Кросс – предатель. Ну, не может такой человек быть предателем, предатели поступают совершенно по-другому, предатели совсем другие. Если бы Грей служил не в армии, а в Секретной разведывательной службе, он бы знал, что предатели именно такие, что предателями всегда бывают люди, которым ты доверяешь и которых ни в чем не подозреваешь, – короче говоря, там бы он набрался здорового цинизма и знания темных сторон жизни. Но Грей в разведке не служил – он служил в армии, а там нравы были совершенно другие. И каждый раз, когда он собирался выйти на связь и доложить о своих подозрениях, происходило нечто такое, от чего его подозрения усиливались. Но он молчал.