…Темнота не имеет цвета, она скрывает все предметы, оставляя тому, кто тщится что–то в ней разглядеть, только скупой набор запахов. Я ощущал полутона ржавого железа, крошащегося бетона и пыли. Но всё перебивал едва ощутимый аромат старой хвои и листьев, которые сюда занесло ветром. Значит, впереди выход на поверхность, и снаружи опять идёт дождь. Кто–то, мало знакомый с подземельями, скажет, что стоит влаге хоть раз попасть под землю, там вечно будет сыро и влажно. Но это не так: бетон, земля и корни растений, пробивающихся сквозь любые преграды, выпивают всю воду, оставляя лишь лёгкий намёк. Затопленные участки тоннелей остались далеко позади, мы с большим трудом миновали их благодаря мощным химическим осветителям, без которых я и Фома однозначно бы сгинули, а остальным пришлось бы повернуть обратно. Секунды складывались в минуты, минуты перетекали в часы, Фома вышел на доразведку три часа назад, до конца контрольного срока осталось полчаса. Плавный ход мыслей прервал отдалённый шорох, потом впереди мигнул красный узкий луч фонаря. Ну наконец–то… Напротив опустился Фома, лохматая накидка и особенно капюшон следопыта, все блестело от водяных капель, осевших на ворсе. Откинув с лица маску, Иван доложил:
– Есть ход на поверхность, подступы не охраняются. Там три огромных горы щебня прямо внутри периметра, видимо, янки сгребли сюда весь мусор, оставшийся после взятия узла под контроль. Свалка отгорожена от основной территории сеткой, камера только одна – стережёт ворота, через них вывозят остатки строительного мусора. Судя по следам протекторов, не чаще двух раз в сутки. На двадцать метров кругом я не нашёл ни мин, ни сигнальных устройств, часовых тоже нет, но ходит патруль. Всё стандартно: три человека, собак нет. Верхушки куч срыты, но для Ворона позиция вполне подходящая, подходы к путям просматриваются нормально. Можно пройти через ворота, когда патруль возвращается в периметр, или идёт на свалку. Постоянного поста там нету, старший смены просто сигналит в камеру рукой, и оператор дистанционно открывает ворота. Замок магнитный, отпереть проще простого. Предлагаю жёстко пройти. Гасим патруль, а потом проходим внутрь в их накидках, даже переодеваться нет нужды.
Как и предполагалось исходя из рассказа окруженцев, амеры просто понадеялись на мощь своей артиллерии. Янкесы посчитали вопрос с отступавшими под землю железнодорожниками решённым, а про сохранившийся лаз не знали до сих пор. После странной истории с туземкой я был рад ещё одному полезному сопутствующему обстоятельству. Включив на тактблоке подсветку, я вывел расположения путей и складских пакгаузов. Сейчас наше положение относительно места диверсии отстояло на восемьсот метров к северо–востоку. Согласно плану, отходить предполагалось через юго–восточные окраины терминала, где, судя по спутниковым снимкам, только ещё велось приготовление к строительству. Три больших котлована, два десятка складов и открытых площадок хранения со штабелями железобетонных балок и профильного литья. В этом лабиринте можно совершенно скрытно подойти к внутренним сооружениям охранного периметра, пока будет бушевать стихия, ведь компоненты «Плаща» рванут серьёзно, в этом сходились все опрошенные мной перед выходом эксперты. Шесть противотранспортных мин, усиленных дополнительным кумулятивным зарядом, совершенно точно пробьются к вагонам с боеприпасами. Чтобы уйти, у нас будет всего десять минут. Пока идёт подготовка к разгрузке состава, после этого всё будет зависеть только от точности расчётов штабных спецов. Ещё раз сверившись с планом, я дёрнул три раза за трос, которым были обвязаны все, кто шёл следом. Отстегнув свой конец и почти не шурша бетонной крошкой, устилавшей невидимый сейчас пол тоннеля, ко мне подошёл Мелкий Ворон. Я набрал соответствующую комбинацию цифр на своём коммуникаторе, и блок Воронина тихо пискнул.