-- Выслушай меня! Выслушай...

Его голос сорвался в шепот, и я опустил клинок, по-прежнему сжимая ладошку Тима.

-- Говори, Властелин.

-- Мы не можем убить друг друга. Мы -- две части целого. Я храню неизменность пути... а ты учишь людей менять Дороги. Нам никогда не убить друг друга.

-- Я знаю.

-- Пусть все и дальше останется так, пусть! Иди по своему пути, он вечен! Учи людей менять Дороги на чужие, учи их не бояться нового пути. Но не сходи со своей Дороги!

-- Потому что тогда мир изменится.

-- Он погибнет!

-- Станет другим. Я помню, каким он был... или будет. А ты знаешь это точно. Тебе в нем места нет.

Властелин Дорог обмяк. Безнадежно пробормотал:

-- Ты не веришь... Мир не станет лучше. А для меня есть место в любом мире. Да, этот мир проще, нагляднее, честнее!

Бетон Дороги дрожал и крошился. Какая-то звезда полыхала на горизонте, превращаясь то в ледяную синюю искру, то в огромный, на полнеба, багровый шар. Горячий ветер пустыни бросал в лицо горсти колючего снега.

-- Пойдем... Дорога ждет... -- робко попросил Тим. -- Пойдем?

Его пальцы были горячими и твердыми. Я чувствовал, как бьется тонкая ниточка пульса.

-- Идем, Тим... -- Я в последний раз взглянул на Властелина Дорог. На позолоту и драгоценные камни, осыпающиеся с плаща. На лицо -- мое лицо! -становящееся бетонной маской. И ударил клинком по невидимому барьеру, разделяющему Дороги.

Обломки посеребренной стали осыпались на Дорогу. И я шагнул вперед -к запаху моря, шуму прибоя, разноцветным звездам, теплым ладоням в моих руках...

Полутьма. Тусклая лампочка в настольной лампе, повернутой к стене. Теснота. Узкая и короткая кухня -- крупногабаритный гроб. Табачная вонь, напильником дерущая глаза. Тлеющая сигарета на блюдце рядом с пустой кофейной чашечкой. Старая пишущая машинка с заправленным бумажно-копирочным бутербродом... Я Властелин Дорог и Носитель Дара. Я прокладываю Дороги и учу их менять. Мир прост и понятен.

И вместо теплых ладоней в моих руках колючие осколки стали.