— Что ты творишь? — произносит хрипло и резко подхватив меня на руки, несет вглубь комнаты и укладывает на кровать, совсем как тогда, в первый день. Нависает надо мной, щурится, внимательно рассматривая мое лицо, ища в нем хотя бы намек на сомнение, но его нет и быть не может.

—У тебя уже был секс? – уточняет, стискивая зубы, будто от моего ответа зависит его жизнь.

Кусаю губу, прикрываю глаза, чувствуя, как полыхают огнем щеки, и качаю отрицательно головой. Слышу, как учащается его дыхание. Это так отсутствие у меня опыта на него действует? Открываю глаза и натыкаюсь на счастливейшую улыбку.

—Девочка моя, — шепчет хрипло, поднимается с кровати и расстегнув пуговицу на моих джинсах, стягивает их вместе с бельем, я даже опомниться не успеваю, а он уже стоит на коленях, широко и смотрит прямо… туда. Дергаюсь, поняв, что он собирается делать, делаю попытку свести ноги, но он не дает.

—Не надо, — прошу, приподнявшись на локтях, лихорадочно вспоминая, когда в последний раз была в душе. — Макс, пожалуйста ах, - из груди вырывается громкий стон, когда его язык проходится по лепесткам, раздвигает их и проникает глубже, вскрикиваю и пытаюсь отодвинуться, путаясь в ткани покрывала.

— Перестань, тебе понравится, — уверяет он.

—Но, Боже, это же, — прячу лицо в ладонях, заливаясь краской.

— Катя, — тянет он, скользя губами по внутренней стороне бедра, приближаясь туда, где все стянуло в тугой узел и звенит от напряжения, кажется, если он снова коснется меня языком, я просто взорвусь от нахлынувших чувств. — Такая красивая, — шепчет, он и все-таки делает это, снова касается языком запретного местечка, обводит клитор. Руки тем временем поглаживают мой живот, одновременно надавливая, не давая сдвинуться с места, одна рука скользит выше, накрывает грудь, легонько сжимая между пальцами напряженный бугорок. Горячий язык продолжает доводить меня до сумасшествия, кружит вокруг набухшего от возбуждения клитора, нежно, мягко, едва касаясь, спускается ниже и уже напористее проникает внутрь, имитируя процесс слияния.

— Не сдерживайся, - рычит Макс, — хочу слышать, как ты стонешь, — возвращается к своему занятию, обхватывает губами чувствительную точку, всасывает, ласкает языком, одновременно раздвигая пальцами складочки и осторожно проникает внутрь, вынуждая меня выгнуться дугой. Господи, как стыдно и в тоже время прекрасно.

Больше не пытаюсь сдерживать стоны, переходящие в крики, мечусь на кровати в какой-то агонии, извиваюсь, и выкрикиваю его имя в момент наивысшего наслаждения, разрываюсь на части и падаю в бездну, пока он продолжает терзать губами набухшую плоть, продлевая эту агонию. Дышу обессилено, прикрыв глаза, боже, кто же мог подумать, что это так хорошо. Чувствую, как пригибается матрац, когда Макс ложится рядом и притянув меня к себе, целует в щеку, нависая надо мной. С трудом разлепляю тяжелые веки, он и сталкиваюсь с его обожающим взглядом. В голове совершенная неразбериха, руки и ноги не слушаются, веки снова тяжелеют, а по телу разливается приятная нега.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍—Спи, малышка, — шепчет у самого уха, касаясь его губами