— Да мне самой — тоже! Нас у мамы трое, я младшая, а папа умер, когда мне десять лет исполнилось. Мы за все время только один раз в Сочи ездили, а так — в спортивный лагерь в Лемболово и у бабушки на даче. И у мужа… Я, может, потому и завожусь теперь… Вы полагаете, у них у всех теперь нет «депривации», а есть, наоборот, такая «пере-привация» или «сверх-привация»? — усмехнулась мама. — Слишком много впечатлений, слишком много развлечений? Переедание просто? Тошнит? Поэтому они и прячутся?

— Да, что-то в этом роде. Но не только это. На мой взгляд, обязательно должен быть градиент, вектор. Только тогда жизнь кажется идущей правильно. Было хуже, беднее, неинтереснее, станет лучше, богаче, интереснее. Вот я вырасту — и узнаю… Вот я стану большим — и научусь… Вот я дорасту — и поеду, и увижу, и попробую… Что? Что такого интересного, захватывающего, неожиданного должен хотеть, должен будет увидеть, узнать тот пятнадцатилетний мальчик ваших друзей, которому уже совсем пора становиться взрослым?

— Развлекая их непрерывно, видя в этом свою цель, мы навсегда отнимаем у них «правильное будущее»? Вот это ощущение, что вектор направлен куда надо? И поэтому они не хотят взрослеть?

— Боюсь, что да. Вот это ощущение «вырвался из коротких штанишек», которое так часто описывали в литературе и которое осуждается всеми поклонниками «счастливого детства» (в том числе и специалистами-психологами), — так ли уж оно неконструктивно в психологическом смысле? Четкое ощущение движения вперед, от скуки, депривации, несвободы, зависимости, безответственности к наоборот, — так ли это плохо?

— Но что же делать? Я же не могу отправить свою дочь обратно во двор с вашей коробочкой из-под гуталина! Она там просто никого не встретит. Все катаются на горных лыжах или сидят дома с планшетами.

Я не знаю. Правда не знаю. Я только чувствую, что здесь есть проблема. Учиться должно быть интересно. Знания должны подаваться детям непременно в игровой, увлекательной форме. Ребенку с самого начала нужно все показывать, объяснять — непременно доброжелательно и терпеливо. Ему нужно показать мир. Учить нужно всему, желательно как можно раньше и в самом лучшем месте, до которого сможешь дотянуться. При этом ребенка нужно увлечь, ему не должно быть скучно, на него нельзя «не обращать внимания», с ним нужно заниматься, «все лучшее детям»… Все это, не думайте, хорошо, приятно звучит и для моего собственного уха. Когда я вижу современные познавательные возможности, предоставляемые детям, я до сих пор иногда облизываюсь от зависти («Вот если бы у нас в детстве такое было…»). Но я вижу и оборотную сторону. Дети, которые привыкли, что их развлекают, уже не могут сами себя занять ничем, кроме смотрения мультиков или игр в планшет (но ведь про эти занятия никак нельзя сказать «сами себя»). Дети, не умеющие преодолевать реальные трудности (а зачем это?), ждать и бороться со скукой. Подростки, которые вообще ничего не хотят и которым ничего в реальном мире не интересно. Ранние депрессии. Нежелание взрослеть. Мои «дети-кошмарики» (я как-то писала о них), у которых нет никакой мечты и которых с каждым годом, увы, становится все больше.