Почти одновременно:

Автоматная очередь.

Щелчок браунинга.

Два выстрела из СПП.

Звук падающих тел.

Хрип.

И все кончилось. Вернее – застыло в неустойчивом равновесии. Лесник поднялся с колен, в вытянутой руке пистолет с последней стрелой. Женщины лежали неподвижно, Сусанна снизу, Маша сверху. Обе не шевелились; Копыто – тоже, над сердцем набухал красный кружок…

Буланский – на ногах, правая рука висит плетью, браунинга в ней нет. Левая обхватила шею Алексея Николаевича – и в ней нож.

Рядом с Лесником – Юзеф. Пошатывается, в руке ходуном ходит чей-то пистолет, вроде кого-то из близнецов.

Пат.

– Убей его, – глухо сказал Юзеф. – Стреляй, я не в форме…

Богдан стоял не статично, двигался к двери крохотными шажками – к двери, ведущей на детское отделение (кружным, правда, путём). И ловко прикрывался телом священника. Попасть, не зацепив отца Алексия, было почти невозможно. Тем более из СПП – под водой целятся совсем по другому принципу. Тем более правой рукой – с ничего не видящим правым глазом…

Пятясь, Богдан добрался до двери, прислонился к ней спиной. Лесник выжидал – сейчас противник хоть на секунду уберёт нож от горла пленника. Иначе одной рукой не управится, дверь открывается внутрь.

Богдан тоже это понял – и замер. Снова пат.

Лесник искоса глянул по сторонам. Юзеф привалился к стене, пистолет бессильно опущен. Диана? Нет, второй раз не воскреснет… Даже если броник вдруг выдержал – жестокая контузия с потерей сознания. Отец Алексий тоже не в счёт, даже не делает попыток вырваться…

И что? Торг с этим убийцей?

Буланский заговорил первым:

– Забирай старика и дай мне выйти за дверь. Потом, если хочешь, продолжим.

– Стреляй, – сказал Юзеф еле слышно, – не верь старому провокатору…

– Стреляй, – сказал отец Алексий, – пусть сбудется предречённое…

– Не вздумай, – сказал Буланский торопливо. – Сначала выслушайте меня – все. Я дам вам шанс спасти молокососов. Здесь заложена не одна мина, Юровский. Не только твой супертомограф. Моя тоже… Я говорил вам про работу с эргастулой? Так вот, весь персонал этой богадельни побывал на концерте известного сатирика в их актовом зале, и… Короче, они стали моей эргастулой. В каждом враче и медсестре сидит жёсткая программа. Сегодня она активирована, в астрономическую полночь сработает. Или раньше – если выдернуть чеку. Чека – мои альфа-ритмы, усилитель в кармане. Если я умру, медсёстры тут же станут кончать младенцев. Резать скальпелями, разбивать головы о стены. А если я уйду, у вас будет десять минут – перебить эргастулу или нейтрализовать…

– Стреляй… – прохрипел Юзеф. – Блеф… гарантирую…

– Стреляй, – сказал отец Алексий. – Вспомни пророчество…

Лесник медлил, но не потому, что раздумывал – блефует старый интриган или нет. Он решал сложную баллистическую задачу – убить одного человека и не зацепить другого… Ничего не получалось. Задача не имела решения.

– Без девяти полночь, – сказал Богдан. – Все зарезанные сосунки повиснут на тебе, и никог…

Буланский дёрнулся – залитая кровью Диана медленно, толчками поднимала на него автомат. Лесник мгновенно выстрелил в открывшуюся щёлку. Прямо в сердце Богдану. И – рванул с высокого старта, не глядя на результаты выстрела.