Вечером, уложив Яночку на кровать под окном, пили с Ирой чай.

— Когда все это кончится? — спросила она негромко.

— Скоро, — пообещал Виктор. — Закончится и поедем в отпуск.

— В отпуск лучше летом ехать.

— Как раз до лета все точно закончится, — уверил ее Виктор. Она покивала головой.

Зазвонил мобильный, оставленный в кармане пальто, висевшего в коридоре на стоячей вешалке.

Виктор набросил пальто и вышел на веранду.

— Нашли твоего «Мюллера», — сообщил Георгий. — В лесу возле Ирпеня.

Разукомплектованный. Видно, был изнутри нашпигованный аппаратурой прослушивания… Я послал человека проверить твою квартиру и он только что сообщил, что нашел двух жучков в коридоре и видеоглазок на лестничной площадке, направленный на твою дверь. Так что ты им все это время был в телевизоре.

Понял?

— Да…

— Но и это еще не все. Соседний отдел подбросил информацию о нашем немецком приятеле. Слишком интересную информацию. Придется встретиться.

— Когда?

— Ну ты ведь никуда не уходишь?

— А куда мне можно уйти?

— Правильно. Значит, сиди на кухне или даже лучше на веранде, если там не очень холодно. Чтобы своих не будить. Буду рядом — перезвоню.

Поначалу Виктор тоже хотел было взять в руки книжку. Но это желание быстро пропало и, не включая свет, он остался сидеть за круглым дубовым столом на застекленной веранде, освещенной только нежным бледно-голубым светом почти полной луны.

Задумался о Николае Ценском и его жене, которая совсем недавно приезжала в Киев. Виктор не мог избавиться от ощущения, будто он уже и с Николаем лично знаком и все про него знает. И все, что он делает или хочет делать, будто направлено на то, чтобы Николай вернулся в семью, к жене и сыну. Чтобы вернулся к ним контейнер с вещами и мебелью и могли бы они зажить спокойно в России или в Киеве по их усмотрению.

Мысли о контейнере сами вывели Виктора на Мишу Зано-зина, дежурившего сейчас со своим приятелем Максимовым на контейнерном складе. Постепенно все закончилось у Виктора внутренним раздражением. Все работают, а он прячется и отдыхает.

Сходил на кухню, выпил воды из-под крана. Посмотрел на часы — полпервого ночи.

Мобильный зазвонил около часа.

— Выходи на улицу, я здесь. — прозвучал голос Георгия. — И держи трубку возле уха.

Виктор тихонько прикрыл за собой двери. Вышел за калитку. Огляделся по сторонам, но улица была пустая.

— Перейди дорогу, — прозвучал из трубки голос Георгия. Виктор остановился посреди деревьев, за которыми даже под скудным лунным светом виднелось озеро.

— Иди вперед к озеру.

Виктор прошел метров триста, остановился на песочном берегу. Вокруг стояли деревянные грибки замершего на зиму пляжа.

— Посмотри направо, видишь деревянный домик спасательной станции?

— Вижу, — подтвердил Виктор, заметив неосвещенное строение.

— Подходи сюда, здесь скамеечка. Присядешь… Виктор подошел и действительно увидел под стеной бревенчатого домика скамейку, с которой поднялся Георгий. Первый раз Виктор увидел его что называется «во весь рост».

Был он почти на голову выше Виктора. Но лицо его рассмотреть было невозможно.

Глаза Виктор и чувствовал и видел. Проницательные и жесткие. Скамейка стояла под навесом от дождя и поэтому свет луны, способный осветить лицо собеседника, сюда не попадал.