– Ты кого фраером назвал? – взвился Костяк.
Он ткнул «смотрящего» в грудь пальцем, и сделал это неспроста. Первым он ударить не мог, не имел права, поэтому и пошел на провокацию. А Лежень повелся. Схватил Костяка за палец и попытался выломать его, выкручивая руку от себя в сторону.
Какое-то время Костяк играл в поддавки, изображая жертву насилия. Даже зарычал от боли. А потом ловко провел контрприем и заставил скорчиться от боли самого «смотрящего». Лежень прогнулся в спине, подставляя лицо под удар. Костяк этим и воспользовался. Он ударил кулаком как молотом – сверху вниз. Но тут же сам попал под раздачу. Боец «смотрящего» боднул его лбом в ухо, но тут же пропустил удар, который нанес Кулич.
Лежень лег пластом, зато Костяк смог удержаться на ногах. Он быстро восстановил равновесие и рванул на врага. Он сам по себе был сильным и опасным бойцом, а с ним еще трое таких же мощных «быков». И у Лежня «быки» не слабые, но их было всего трое, и очень скоро они потеряли инициативу…
Трофим и не думал вмешиваться в конфликт. Его хата с краю – как в прямом, так и переносном смысле. У сортира его место, и зачем ему рвать за кого-то жилы, если он смирился с этим?
Но Костяк живо напомнил ему Салтана, который, как ни крути, подло его обманул, поэтому он сам не понял, как оказался в самой гуще событий. С прыжка ударил Костяка кулаком в ухо и тут же рубанул его в челюсть локтем. Откуда-то справа прилетел кулак и с хрустом состыковался с его челюстью. Он ударил в ответ…
Его вмешательство позволило блатным вернуть инициативу, а вместе с тем веру в победу. Противник дрогнул, но отступить не успел. Входная дверь вдруг с грохотом открылась, и в камеру хлынул спецназ.
Трофим выдержал первый удар, устоял на ногах, но тут же на голову снова опустилась дубинка. Кто-то выключил свет в камере и обнулил громкость…
Глава 16
Не так важно качество кофе, как то, где и кто его подает. Эспрессо, латте, капучино, американо – все равно, лишь бы его приготовила Марьяна. Для этого ей нужно всего лишь нажать на кнопку кофемашины. Сделала она это небрежно, без особой радости, и все равно, кофе из ее рук воспринимался как божественный напиток. И она сама как божество…
Салтан с трудом сдерживал эмоции, глядя на нее. Эта женщина кружила ему голову, сводила с ума, хотелось упасть к ее ногам, но нельзя показывать свою слабость. Она должна видеть в Салтане сильного мужчину, который хоть и любит ее, но не страдает как сопливый юнец. Он знает себе цену и всегда может найти ей замену… Если она будет думать иначе, то возомнит о себе, а на него будет смотреть, как на пыль под ногами.
Она подала чашку кофе, он сделал глоток и, как будто невзначай, вынул из кармана конверт с деньгами.
– Здесь три штуки, за декабрь и тринадцатая зарплата.
– Спасибо.
Марьяна сухо поблагодарила его, но за деньгами не потянулась, пришлось самому положить конверт на стол.
Салтан изображал перед ней благородство сильного мужчины, но это на нее никак не действовало. А ведь она знала, что он хочет ее. Очень хочет… Хотя бы полшага навстречу сделала.