— Вы можете мне помочь, Макгрегор, тем, что будете со мной честным и откровенным, — наконец сказал я.

Он по-прежнему выглядел вежливым и дружелюбным, только в глубине глаз мелькнуло какое-то смущение.

— То есть, лейтенант?

— Прошлой ночью Эйнджел кое-что рассказала мне, — прямо заявил я, — о том, как…

— Ах да! — Он широко усмехнулся. — Я забыл поблагодарить вас еще и за это. С вашей стороны, лейтенант, было очень любезно довезти ее до дома — так получилось, что ей было неловко там оставаться.

— Однако, кажется, тогда вас это не очень беспокоило, — возразил я. — Она попросила вас отвезти ее домой, но затем Крэмер велел вам оставаться, и вы все-таки остались.

— Крэмер был прав, — спокойно произнес он. — Рэд был нашим товарищем с давних пор. Его смерть касалась только нас троих — это была наша потеря. Я просто не мог уйти и оставить там Митча и Сэма Форда.

— Даже ради своей девушки? Ведь Эйнджел — ваша девушка, не так ли?

— Пожалуй, можно так сказать.

— И вас нисколько не задело ее признание, что ночью она выходила с Крэмером в ангар?

Добродушие слетело с его лица, и, казалось, в любой момент за ним могла последовать и вежливость.

— Эйнджел — взрослая девушка, — бесстрастно проговорил он. — Имеет право делать то, что хочет.

— Или что хотите вы? Особенно когда дело касается Крэмера? — настойчиво спросил я.

Он помрачнел:

— Черт, что вы хотите этим сказать?

— Я только интересуюсь, почему парень вашего положения должен выступать в роли сводника для Крэмера. Сколько еще девушек, кроме Эйнджел, вы ему сосватали?

Я весь напрягся, приготовившись вскочить, как только он станет надвигаться на меня своей громадной тушей. Если бы Макгрегор набросился на меня, я бы полностью его понял, но он снова меня озадачил.

— Да вы в своем уме? — недоумевающе спросил он, не двинув ни мускулом.

— Я получил эти сведения непосредственно от Эйнджел, — холодно сообщил я.

— Вы предлагали ей быть поласковее с Крэмером с первого же вечера, когда привезли ее туда. Как ей представляется, у Крэмера имеется на вас что-то серьезное, потому что, когда вы находитесь у него в доме, вы на глазах превращаетесь из мужчины в робкого мышонка.

Несколько секунд он изумленно созерцал меня, затем его массивные плечи заколыхались в приступе неудержимого хохота.

— Эйнджел рассказала вам всю эту чепуху? — с трудом проговорил он, всхлипывая от смеха. — Да она просто дурачила вас, лейтенант!

— Напротив, она была очень серьезна, — сердито возразил я.

— Тогда, значит, немного перебрала виски. — Постепенно взрывы хохота утихали, только изредка давая о себе знать отдельными приступами. Он промокнул глаза носовым платком и наконец заявил:

— Никогда не слышал более дикой чепухи! Чтобы Митч Крэмер шантажом вынуждал меня покупать ему белых рабынь?! Поверьте, мне и для, себя-то сложно найти подругу, не то что возиться для него!

Я допил виски, не ощущая его вкуса, оно не могло заглушить горечь разочарования, которое я испытывал.

Макгрегор с сочувствием наблюдал за мной, что было невыносимо для моего самолюбия.

— Лейтенант, вы уверены, что Эйнджел не разыгрывала вас? — серьезно спросил он. — Ведь это просто невероятно, ерунда какая-то! Конечно, у Митча на счету, может, на миллион баксов больше, чем у меня, но ведь я получаю в год двадцать пять тысяч плюс премии. У меня нет никаких забот, живу в свое удовольствие, так что мне не нужны деньги Митча, лейтенант. Я родился здесь, в Пайн-Сити, и, если хотите, можете узнать всю мою подноготную. Конечно, вы выясните, что я наделал чертову уйму всяких глупостей, от гонок на тягачах до этого идиотского вчерашнего номера с вашей машиной, но какую-то страшную тайну, которая позволяет Митчу шантажировать меня?! О Господи! — И он снова разразился истерическим хохотом.