Хмыкнув, размышляю над тем, что в таком случае, захватить комплекс было бы куда проще. После чего отдаю приказ выдвигаться к выходу из десятого сектора.

Для связи с «Альбертом» используем рацию найденную в «центре управления». Она в состоянии законнектиться с компьютерной системой на одной из волн, чего вполне хватает. Так что засовываю её в разгрузку, разместив так, чтобы было слышно. Устройство совсем непохоже на стандартные армейские. Скорее, что-то из совсем новых разработок, используемых в коммерческом секторе. Позволяет одновременно говорить двоим собеседникам и работает на массе частот. Поэтому оставляю её включённой, чтобы «Альберт» слышал происходящее.

Добравшись до второго офисного блока, занимаем позиции около входа. С высокой доли вероятности, в следующем секторе никого нет. Но на всякий случай, лучше соблюдать осторожность.

Как и ожидалось, в предбаннике одиннадцатого сектора пусто. Впрочем, как и в его же первом офисном блоке. Толстяк, который так и движется с нами, уже успел рассказать, что здесь располагается пищевое производство, которое возглавлял он сам. Что, отчасти объясняет его сохранившиеся габариты. Хотя, если эти парни рассчитывали на гораздо более высокую численность экипажа, то в любом случае, могли позволить себе не экономить еду.

Один за другим, проходим несколько цехов по выпуску продовольствия, вместе со складами сырья, после чего попадаем во второй «офис», расположенный на выходе. Здесь решаю остановиться и уточнить у «Альберта», что такого страшного в следующем отсеке станции. Замечаю, как наш пленник с лёгким испугом косится на дверь, ведущую в предбанник перед следующим сектором.

ИИ отвечает практически сразу же, описывая ситуацию на тот момент, когда он ещё полноценно функционировал на территории шестнадцатого. Тогда там располагалась лаборатория доктора Мирсона. Более чем реального, высококлассного медицинского специалиста. Чьим профилем в последние годы, судя по его «личному делу» было создание биоконструктов разного формата. Нито не знал, где взял его Лебасьен, но врач прибыл на «Вечность» одним из первых и с самого начала активно работал. Единственное, с чем ему не повезло — это сырьё. Предполагалось, что ему доставят около двух тонн различных биологических материалов, включая некоторые формы жизни, на которых можно будет ставить эксперименты. Но в итоге, он остался практически с пустыми руками.

Это нам рассказывает уже пленный, ранее руководивший местным «пищеблоков». Он же сообщает, что доктор решил не опускать руки и задействовал сырьё для производства андроидов. Причём в чистом его виде, не обращаясь с просьбами сформировать для него какие-то готовые органы, хотя это, в целом, было возможно. В данном случае, причина вполне прозаична — Мирсон предпочитал работать не с существующими биологическими видами, а создавать что-то кардинально новое. Те чёрные «крабы», как и «осьминог», встреченные нами — его работа.

Для чего на «Вечности» специалист такого профиля и зачем нужны его эксперименты, не знал никто из персонала. Собственно, даже члены «Совета», которые управляли вместе с Лебасьеном, не понимали для какой цели он им нужен. На попытку задать прямой вопрос француз отделывался фразами формата «он нам требуется» или «необходим». Какие перед доктором стоят конкретные задачи — умалчивалось. Все отчёты о его работе приходили напрямую руководителю. Андроида, который мог бы выступить в качестве устройства наблюдения, Мирсон при себе не держал. Так что подобраться к его загадке представлялось невозможным.