— Как называть, не знаю. Никогда ничего подобного в жизни не видел. Но это не «он», а она.

Марта удивленно вскинула брови:

— Почему «она»? Откуда!

Смирнов несколько смущенным тоном начал объяснять:

— Ну, не знаю. Мне как-то сразу в глаза бросилось. Вот смотрите, видите, бедра какие широкие, ну и грудь выпирает…

Марта ошеломленно закивала:

— Точно! Теперь и я вижу: это женщина! Впрочем, нам от этого не легче, — Марта замолчала, явно о чем-то напряженно размышляя. — Значит так. Дмитрий, камера на телефоне у тебя хорошая?

— Обижаете, фрау! У меня «Айфон», как у нашего Президента!

— Отлично! Начинай съемку. Десантницу эту сними со всех сторон. Лицо крупным планом. Андре! Тащи сумки, уходим.

Дреер, усмехнувшись, мягко обратился к Марте:

— Фрау Шаллер, мне рассказывали, что ты настоящий унтер-офицер, но я особо не верил. Теперь вижу — зря не верил. Впрочем, пока мы отсюда не выберемся, я проблем создавать не буду. Только…

— Что только? — резко бросила Марта.

— Только ты забыла дробовик перезарядить, — Дреер похлопал ладонью по прикладу винтовки. — Я свой карабин уже. И еще. Куда ты собираешься уходить?

Марта яростно сжала зубы, начала лихорадочно вытаскивать патроны из патронташа:

— Спасибо, герр Дреер, за подсказку. А уходить… Предлагаю идти в наш сборный пункт резервистов.

— В Эльмштайн?

— Да. Пойдем лесами.

— Это понятно, Марта. До Эльмштайма двадцать шесть километров по прямой. Андреас дойдет?

— Дойдет. Я же не зря его в спортзале гоняла.

— А русский?

— Должен дойти. Крепкий парень вроде.

— Хорошо, я согласен. Нужно взять оружие этой бабы, да и вообще снять всю амуницию. Я у неё одних подсумков на поясе двенадцать штук насчитал. Кстати, похоже, подсумки минимум под три разных вида боеприпасов.

— Всё, что можем, с собой возьмём. Пусть наши посмотрят…

Через десять минут Смирнов с пистолетом на поясе и герр Шаллер, нагруженные тяжелыми сумками со снятым с трупа снаряжением, стояли перед Дреером. Тот важно прохаживался слева направо, словно перед ним стояли не два человека, а как минимум рота, а то и батальон.

— Так вы всё поняли?

— Приказ понятен.

— Tak totschno! Ой! Прошу прощения! Приказ понятен.

Дреер кивнул. Из кустов выскочила встрепанная Марта, обратилась к Дрееру:

— Всё готово?

— Да.

— Вопросы есть?

Смирнов поднял руку:

— Скажите, вот перед тем как бой начался, там в лесу кто-то кричал. Потом сразу выстрелы бахнули.

Герр Шаллер уткнул взгляд в землю, тихо сказал:

— Это был Озан. Он бежал к нам, а за ним несся этот… эта… в общем, она в него попала. Озана на две части разорвало…

Смирнов живо представил себе это действо в подробностях и содрогнулся.

— Еще вопросы есть?

— Нет.

— Тогда вперед!

В зале совещаний правительственного бункера с потолка лился мягкий желтый свет, из вентиляции нежно дул слегка ароматизированный воздух. В углах стояли громоздкие кадки с какими-то экзотическими растениями. По большому счету зал заседаний не сильно отличался от аналогичного зала в Бундестаге. Но в данный момент Федеральному Канцлеру Германии Ангеле Меркель воздух в бункере казался ужасно спертым, а интерьер отвратительным. Вдобавок ко всему Федеральному Канцлеру периодически казалось, что где-то высоко над помещением с глухим звуком взрываются бомбы и с потолка сыплется тонкой струйкой песок, гася тускло горящий фитиль в латунной гильзе от тридцатисемимиллиметрового орудия. Канцлер интенсивно потрясла головой, отгоняя непонятно откуда взявшиеся наваждения.