Незадолго до половины одиннадцатого, когда собравшиеся молча смотрели друг на друга через стол, произошел прорыв. Генерал Герр, командующий 10-й армией, который явно был в нерешительности с самого начала совещания, неожиданно обернулся к своему штабному офицеру и сказал: «Передайте приказ 10-й армии прекратить огонь завтра в два часа пополудни». Штабист покинул комнату. Немедленно вслед за этим аналогичные приказы отдали Вольф, Поль и, последним из всех, Лемельсен. Затем Вольф вышел из помещения, чтобы через Уолли отправить Александеру столь важное сообщение о том, что капитуляция произойдет на основе прекращения огня этими главными подразделениями, которые составляли основу сражающихся немецких войск, – но без согласия Шульца или Кессельринга.
В 11 часов вечера, едва было отправлено послание Александеру, по радио сообщили о смерти Гитлера. Вольф надеялся, что это событие тут же сделает Кессельринга и Шульца сторонниками капитуляции. Клятва верности Гитлеру теперь их не связывала. Однако известий от Кессельринга по-прежнему не было, а без его указаний Шульц ничего не предпринимал.
В течение всего этого времени Ран искал другие способы решения проблемы. Еще раньше, вечером, он позвонил Вольфу из Мерано и узнал об отставке Витингофа и Рёттигера и о ненадежном положении самого Вольфа. По причинам, не вполне мне понятным, он немедленно выехал на автомобиле к швейцарской границе в надежде встретиться со мной. Я, конечно, не мог заметно повлиять на ситуацию в Больцано, но должен был бы информировать Александера, что перспективы на доведение процесса капитуляции до конца на этот момент безрадостны. Так или иначе, но швейцарские пограничники отказались пропустить Рана. Они позволили ему сделать телефонный звонок кому-нибудь из швейцарских официальных лиц в Берне. Ран попросил разрешения позвонить Аллену Даллесу. Чиновник предложил ему подождать, пока вопрос будет решен. Ран ждал два часа. Внезапно пошел снег, и он шагал взад-вперед под легкими падающими хлопьями перед опущенным пограничным шлагбаумом, чтобы согреться. Потом последовал ответ: «Нет, нельзя», а также было сообщено, что швейцарские власти не разрешают ему въезд в страну. Он поехал обратно в Мерано, откуда безуспешно пытался связаться с Вольфом по телефону. Наконец, рано утром он отправился в Больцано посмотреть, что там происходит.
1 мая перетекло во 2-е длинной напряженной ночью, и постепенно силы, противостоящие капитуляции, вновь начали наступать. Вскоре после полуночи из Германии прибыл приказ об аресте генерала фон Поля, отданный его командиром, генералом Деслохом, главнокомандующим германским Шестым воздушным флотом. Приказ не был выполнен, потому что майор Нойберт из штаба Поля, которому он был направлен, отказался его выполнять. Еще более тревожным был поступивший в 1.15 ночи приказ Кессельринга арестовать Витингофа[25], Рёттигера, Швайница и нескольких других офицеров, участвовавших в заговоре с целью капитуляции. Вольф в их число не входил, поскольку он не подчинялся Кессельрингу. Однако эти приказы оставляли мало сомнений в том, что будут предприняты прямые действия против них всех, включая Вольфа. Вольфу пришло на ум, что сам Шульц, по-прежнему сидевший в комнате вместе с другими, может задержать взбунтовавшихся генералов в своем штабе, чтобы предотвратить их дальнейшие действия. Вольф извинился, сказав, что ему нужно в туалет. В коридоре он заметил группы собирающихся вооруженных солдат. Он быстро вернулся в зал заседаний и дал знак своим сообщникам, включая генералов Герра и Лемельсена, следовать за ним, что те и сделали. Вольф знал расположение туннелей в бункере и повел группу к редко используемому выходу. Охраны на выходе не было. Как только заговорщики вышли из бункера, Вольф сказал им, что собирается вернуться на свой командный пункт во дворце герцога Пистойского, и предложил, чтобы они последовали его примеру и отправились в свои штаб-квартиры, где им будет легче обороняться против любых попыток их арестовать и где они смогут наблюдать за исполнением отданных войскам приказов о прекращении огня.